Методика обольщения

— Маленький тупица, чертово трепло, хвастливый жеребец, — свирепо повторяла она по дороге домой. Ее глаза уже были совершенно сухими. — Готов сообщать кому угодно что угодно, лишь бы слушали… Язык бы тебе оторвать… А ведь Кайли меня предупреждала…

Ее кровожадность достигла высшей степени накала, когда она с газетой в руках ворвалась в спальню и обнаружила Тома мирно лежащим на кровати и поглощающим очередной детектив.

— Приветик! — изрек Том, выглядывая из-за книжки. — Замерзла? У тебя нос покраснел. Да, погода отвратительная. Я честно закупил почти все по твоему списку, забил холодильник под завязку. Осталось только приготовить. Только бисквиты взял с клубничной начинкой — по-моему, она лучше апельсиновой. А блинчики не ищи: я их разогрел в микроволновке и сожрал — жуть как хотелось есть. Ничего?

— Ничего, милый, — ласково ответила Джессика, усаживаясь на краешек кровати. — Все читаешь, не тратишь время попусту? Это хорошо. И литература какая содержательная, — она встряхнула пачку растрепанных книжонок, — просто прелесть: «Смерть приходит на закате», «Не ищи ее тело в чемодане», «Звонок с того света», «Киллер из казино»… И вот, мне очень нравится: «Кровь на грифельной доске». Это про учителя правописания?

Джессика отбросила стопку книг в сторону, продолжая зловеще улыбаться.

— Давай лучше я тебе почитаю. Вслух. Интересуют откровения молодого, но уже популярного актера? — Не дожидаясь ответа, Джессика развернула газету и с выражением прочла: — «Том, наши юные читательницы наверняка интересуются, свободно ли ваше сердце? — Боюсь их разочаровать, но сейчас я целиком и полностью принадлежу только одной женщине. Любовь к ней пронизывает все мое существование. — Она актриса? — Нет, и меня это только радует — в нашем мире и так слишком много фальши. Точно так же меня нисколько не смущает тот факт, что она значительно старше. — Значительно? — Во всяком случае, не в два раза. А я знаю и такие пары — кстати, вполне благополучные. — Это ваша первая настоящая любовь? — Разумеется, в моей жизни случались и увлечения, и разочарования, но теперь все намного серьезнее. Нас связывает не просто ежедневный секс, а те „тайны двоих в темноте“, которые делают людей по-настоящему близкими друг другу.

Как стало известно вашему корреспонденту, сердцем Тома Андерсона завладела художница по гриму Джессика Блайт, работавшая вместе с ним на съемках «Мэддингтон-колледжа». Она старше своего возлюбленного почти на десять лет и не отличается тем типом внешности, который принято называть обворожительным. Однако пути любви неисповедимы. Возможно, Тома привлекли душевные качества этой дамы, а может, она обладает теми универсальными знаниями и жизненным опытом, которые так часто прельщают молодых людей. Во всяком случае, пока ей с легкостью удается удерживать Андерсона возле себя. Сколько продлится этот союз? Время покажет». Джессика умолкла. Тягостную тишину нарушали только щелчки секундной стрелки на настенных часах.

— Что? — наконец растерянно спросил Том, приподнимаясь на локте. — Там так написано? Дай сюда.

Он вырвал газету из рук Джессики и забегал глазами по строчкам. Просмотрев статью до конца, Том покачал головой и жалобно произнес:

— Я ничего такого не говорил.

— Расскажи это моей бабушке.

Ну, клянусь! — Его голос подозрительно задрожал. — Я не говорил, что занимаюсь с тобой сексом каждый день! Я что, совсем придурок, по-твоему? Господи, вообще все было не так… Он действительно спросил, есть ли у меня постоянная подружка. Я ответил, что есть. Он спросил: «Ровесница?» Я сказал: «Нет, немного постарше». Он захихикал: «Раза в два?» А я сказал: «Вообще, бывает и такое. Есть у меня один знакомый, так он в шестнадцать лет познакомился с тридцатидвухлетней матерью двоих детей. А через два года женился на ней, и они заделали третьего ребеночка. Всякое случается». И это правда, я действительно знаю того парня. Он хоккеист. Но про тебя я ничего не говорил! Особенно про секс… Вот сволочи! — Том швырнул газету на пол. — Может, на них в суд подать? А? Или набить морду этому парню? Ведь его легко найти. Надо же было сочинить такую дрянь… «Тайны двоих в темноте»… Ну а в том, что приписано в конце, моей вины вообще нет! Нет, только подумай: он навел справки, кого-то расспросил… Джесси!.. Не молчи. Ты очень обиделась? Зачем я только согласился на интервью с этим сукиным сыном…

Джессика подняла газету и перекинула ее на стол.

— Что толку ныть? И между прочим, этот сукин сын, в отличие от тебя, хотя бы образованный. «Тайны двоих в темноте» — это из «Трамвая „Желание“. Радуйся, что он вложил ее в твои уста. Да уж, рекламу ты действительно обеспечил. Даже с легким скандальным оттенком — отдельное спасибо сукиному сыну. Мне эту газету любезно принесли в гримерную. Все уже ознакомились: видишь, какая мятая? Кстати, знаешь, как нас с тобой называют? Том и Джерри. Мышонок, вероятно, ты. А я — не самая обворожительная хищница с универсальными знаниями и богатым жизненным опытом.