Метод Сократа: Искусство задавать вопросы о мире и о себе

Пир, 204а

Ведь тем-то и скверно невежество, что человек и не прекрасный, и не совершенный, и не умный вполне доволен собой. А кто не считает, что в чем-то нуждается, тот и не желает того, в чем, по его мнению, не испытывает нужды.

Нелегко бывает убедить других, а порой и себя, в том, что подобные блага существуют и стоят вложенных усилий. В ситуации с сократическими благами элементарно отсутствуют причины, которые обычно заставляют нас желать чего бы то ни было. Изучавшие Сократа не раз возвращались к этому вопросу. Монтень, например, пишет:

Точно так же обстоит с познанием себя. Каждый думает, что в этом отношении у него все в порядке, каждый думает, что отлично сам себя понимает, но это-то и означает, что решительно никто о самом себе ничего не знает, как показал Сократ Евтидему у Ксенофонта[179].

Ему вторит Кьеркегор:

Но кто думает о том, что этот мир, смущенный всей этой наукой, нуждается в Сократе! Естественно, если бы кто-то один, и в особенности если бы многие думали об этом, – он был бы нужен меньше. То, чего более всего не хватает в заблуждениях, – это всегда то, о чем менее всего подозревают, – это, впрочем, очевидно, ибо думать об этом – уже значило бы это обнаружить[180].

О том же, по сути, рассуждает и Милль:

Польза, приносимая [логикой], состоит в том, что вы освобождаетесь от недостатка, о котором ни один человек, обладающий им, даже не догадывается. ‹…› Поэтому тех, кто не знает логики, невозможно заставить постичь ее пользу. Либо они и без нее рассуждают правильно – и если так, то она им вовсе не нужна; либо из-за незнакомства с нею рассуждают неправильно, но никогда не узнают об этом недостатке, пока не избавятся от него[181].

Овидий по-своему выразил эту идею: по его словам, ignoti nulla cupido (неизвестного не желают)[182]. Какое бы выражение ни обретала эта идея, она говорит о наличии огромного препятствия, блокирующего путь к мудрости. Трудно мотивировать себя отправиться на поиски чего-то такого, о чем вы никогда и представления не имели и, соответственно, чего даже желать не могли.

Мягкие формы описанного явления в наши дни иногда называют «эффектом Даннинга – Крюгера» (в честь двух психологов, которые его изучали): глупость не склонна признаваться в собственном существовании, а некомпетентность мешает человеку осознать собственную некомпетентность[183]. Сократ считает, что эта идея влечет за собой широкие и глубокие последствия. Мы не осознаем собственного невежества, поскольку мы невежественны. Мы слабы в философии и из-за этого не понимаем, что философски беспомощны.

Оглянуться назад. Сократ, защищая свое дело, не призывал других заниматься философией. Он просто задавал вопросы таким образом, что собеседники сами начинали ею интересоваться. Но формулировать вопросы в подобном духе не так-то легко. Допустим, Сократ предлагает вам представить, насколько лучше станет ваша жизнь, если вы сделаетесь мудрее. Вы отвечаете, что вам это не очень интересно. Вы чувствуете, что уже и так достаточно мудры, а потому не можете себе представить, каково понимать то, что вы сейчас не понимаете; если бы вы могли представить подобное, то уже обладали бы пониманием этих вещей. И что же делать?