Метка Каина

Снова вернувшись к компьютеру, Саймон быстро набрал «Пиренеи» и «деформации». И просмотрел несколько сайтов. Он нашел упоминания о зобе. О психотических расстройствах. Наследственных недугах, первичными причинами которых были укусы насекомых, или недостаток йода, или недостаток еще чего-либо в питании.

И вплоть до XVIII века по всем Пиренеям разного рода деформации частенько воспринимались людьми как знак проклятия или ведьмовства.

На одном из склонных к цветистости сайтов говорилось: «В период великого ведьмовского безумия XVI и XVII веков сотни невинных жертв были подвергнуты пыткам, изувечены или сожжены у столба просто потому, что им не повезло родиться с лишним пальцем или третьим соском; людей буквально забивали камнями из-за врожденного кретинизма…»

Пытки. Нанесение увечий и сожжение. Мысли Саймона мгновенно вернулись к отвратительным фотографиям жертвы из Примроуз-Хилл. Ее «связали узлом». Была ли это особая пытка для ведьм?

На поиск ответа ушло ровно четыре секунды. Вот оно. Саймону показалось, что его сердце забилось настолько громко, что его можно было услышать в соседней комнате.

«Связывание узлом. Обычная пытка в XVII веке; заключалась в том, что в волосы женщины, обвиняемой в колдовстве, втыкали кол и начинали наматывать на него волосы все туже и туже. Когда у инквизитора уже не хватало сил на то, чтобы вращать кол, он мог схватить голову ведьмы и крепко держать ее или закрепить в особом устройстве, в то время как более сильный человек продолжал действие. Таким образом обычно срывали скальп с головы жертвы».

Саймон не понимал, почему копы сами все это не выяснили. Если верить Сандерсону, Томаски ведь уже искал справки по «связыванию узлом». Видимо, здесь полиция сработала непрофессионально… или они просто скрыли кое-что от журналистов. Придержали кое-что для себя. Такое часто случается.

Саймон повернулся налево и записал кое-что в свой блокнот. Некое напоминание. Потом снова уставился на экран. А что насчет той женщины с острова Фула? Той, лицо которой изрезали на ленты? Саймон просмотрел список пыток, применявшихся к ведьмам; от охватившего его ужаса ему потребовался небольшой перерыв. «Испанский паук», пытка на колесе, «кресло Иуды», «испанский сапог», четвертование лошадьми, «груша боли» — «груша боли»?… а потом он наконец нашел и то, что искал.

Порезы.

Ему не удалось отыскать это сразу просто потому, что эта пытка не называлась порезами. Та пытка, примененная к несчастной с острова Фула, обозначалась как «метки вокруг рта». И описывалась она очень просто: кожу ведьмы методично разрезали вокруг рта, потом переходили к щекам. Все это проделывали простым ножом, пока наконец все лицо не превращалось в «сплошную массу глубоких порезов; кожу и мышцы срезали до самых костей; боль от этой чрезвычайно жестокой экзекуции была настолько ужасной, что жертва теряла сознание».

Саймон потянулся к чашке кофе, стоявшей рядом с ним, но напиток уже безнадежно остыл, и поэтому журналист несколько минут просто сидел в тишине своего кабинета, пытаясь осмыслить то, что узнал за прошедшее утро. Но ничего не получалось.

События на первый взгляд не были связаны между собой. Саймон так и не смог ничего вычислить. Три убийства произошли в разных концах страны, хотя все три жертвы и были одинокими людьми родом из баскских Пиренеев; два убийства были связаны с пытками, применяемыми к ведьмам. Но притом не имелось никаких доказательств того, что несчастные одинокие старики действительно были «ведьмами» — что бы это ни означало.

Более того, две подвергшиеся пыткам жертвы также страдали генетическими дефектами, синдактилией, сращиванием пальцев на руках и ногах, обычным для изолированных горных поселений… таких, как поселения в Пиренеях. На юге Франции.

Саймон чувствовал себя как маленький ребенок, усевшийся слишком близко к экрану телевизора; он видел перед собой мелькание цветных пятен и мелких деталей, но находился слишком близко к светящейся поверхности, чтобы уловить картинку целиком.

Значит, ему нужно отодвинуться подальше. Занять более объективную позицию.

Куинн обратился к другим фактам, имевшимся в его распоряжении.

Манера всех убийств была весьма профессиональной, несмотря на чудовищные предварительные пытки. Убийца или убийцы на Фуле должны были очень хорошо подготовиться, ведь никто не заметил, как они пришли или ушли; возможно, они подобрались к берегу на шлюпке. Скорее всего, именно так — они прибыли морем, в темноте, направились прямиком к дому Джулии Карпентер, пытали ее и убили. А потом покинули остров, исчезнув с места преступления еще до рассвета.