Метель

Сердце прострелило болезненными ударами, и горячий поток крови обжег вены.

Краем сознания я уже понимала, что это не он… просто случайный человек и жестокая игра воображения. Поэтому почти остановилась. Да и коленки затряслись от навязчивого ощущения, что под ногами все ходуном ходит. Но едва я успела сделать последний шаг как твердая опора перестала держать меня… За одно мгновение раскрошилась в паутину и превратилась в осколки.

В первые секунды я даже ничего не поняла. Внутри только растерянность и ощущения. Парализующий холод и оглушающая темнота, поглотившая меня в свои объятия.

САМРАТ

Клубы терпкого дыма проникают глубоко в легкие, и я нарочно задерживаю дыхание, будто хочу отравиться им еще больше. До самого мозга. Чтобы ни одной мысли не осталось. Чтобы растворилось все в этом мареве. Образы, голоса, ассоциации…

Я думал, что ничего не боюсь в этой жизни. Но каким-то образом вся моя вселенная вдруг сжалась до одной, маленькой точки. Она смотрела на меня из темноты сознания. Дыру выедала своими серыми глазами. Белые локоны разбрасывала на ветру и сводила с ума молчанием. Границы давно стерлись, и я пропустил тот момент, когда сладкий яд без спроса смешался с моей кровью, занозой впился в глухую стену цинизма, а теперь дал ощутить силу своих корней, намертво слившихся с нутром!

Слишком глубоко проросла во мне. Слишком поздно понял насколько…

Что не день, то чужое отражение в зеркале. Ни одного оправданного часа. Сначала я, конечно, упивался злостью, разочарованием и равнодушием. Потому и был уверен, что пройдет. Но не прошло… С приходом ночи меня неизменно нагоняло осознание. Бесконечный анализ всего, что произошло. Того, на что она пошла. Того, что сотворил сам. Справедливо ли жестоко ли, но это был край! Для нас обоих. То, что Аня смогла пробудить во мне и то, глубоко спрятанное, чему я поддался, нельзя было никак оправдать и прикрыть.

Я снова делаю медленную затяжку и откидываю голову на спинку дивана. И плевать, что это мой ресторан. Плевать, что все видят. как я расслабляюсь в общем зале. ПЛЕВАТЬ. С какого-то момента все стало таким незначительным и бессмысленным, что в пору пуститься во все тяжкие. Хотя я пытался делать вид, что двигаюсь в прежнем ритме, по той же траектории, где у меня всегда все было схвачено. Ел, спал, занимался делами… Только каждый шаг как на автопилоте. А внутри меня тем временем все больше зрел конфликт. Противостояние души и разума. Беспокойство и разъедающее гордость, чувство поражения.

Ошибаться тоже надо уметь. Это никогда не проходит бесследно и безболезненно для внутреннего равновесия. Но зато оказывается очень полезно для опыта. Только так становишься сильнее. И я повторял себе это как мантру. игнорируя скребущее чувство потери из-за отца. Пытаясь разными путями избавиться от тоски по той, что засела глубоко под кожей, выцарапала свой образ в воспаленном мозгу. Но с чего бы это не начиналось, все неизменно перетекало в гнев. Гнев на себя, на нее, на все, что окружало меня и казалось теперь никчемной декорацией!

Говорят мы в ответе за тех кого приручили. Звучит как-то снисходительно и поверхностно. Как будто единственное, что может толкнуть человека на поступки это обязательство. Но именно так я оправдывал себя. Успокаивал, что мое вмешательство исходило лишь из беспристрастного чувства долга.

Я ничего не выжидал и не выведывал. Пусть это была чуйка, голос совести, обдуманный шаг взрослого человека или испепеляющее чувство вины, но в какой-то момент я просто взял и набрал нужный номер. Разговор был коротким. Ее мать оказалась мудрой женщиной — никаких лишних вопросов, только хладнокровное принятие информации. Впрочем, я не был удивлен. Пока она меня ни разу не разочаровала.

Сегодня мне доложили, что она вышла на учебу. Я так и не успокоился, пока не услышал это от своих людей. И вроде можно двигаться дальше, да только появилось непреодолимое желание поехать увидеть, убедиться лично! Только силой воли и простым вопросом: «Зачем?», остановил себя. Так я сделаю только хуже. Дам себе и ей надежду. Больше нет оправданных причин вмешиваться. Она сделала выбор, и я свой сделал.

Все дело в принципах. Железобетонных ориентирах, которыми я следую всю свою жизнь и которые помогают мне уверенно стоять на ногах. Был ли это результат воспитания или моя собственная натура, но доверять я привык одному уставу.

Бросая слова. нужно знать, что ты в ответе за каждое и готов принять последствия.

Уходя — закрывать двери. Не дразнить, не обманывать себя и не надеяться.

— Ты хоть прикинься, что компанию мне составляешь, — вдруг услышал недовольное замечание.

Отстранившись от своих мыслей, я сфокусировал озадаченный взгляд на Джокере, что сидел напротив, в компании длинноногой спутницы, которая не уставала пялиться в свой IРhоnе.

— Прости, братишка. Не о том думаю, — отозвался сдержанно и нехотя отложил мундштук.

— Я заметил, — бросил он сухо, сканируя меня изучающим взглядом. — Давай-ка выдергивайся из своего грузилова и расслабься уже.