Метель

— Значит так, сейчас едешь в таксопарк, который на улице Промышленной и находишь мою старую подругу, Фросю Тарасову. Попроси у нее машину, чтобы меня до Юсек довезли, подождали там меня полчасика и обратно привезли. Деньги возьмешь мои, похоронные, давно уж приготовила. Шкатулочку мою знаешь, ведь? Вот, возьмешь оттуда 100 рублей. Их должно хватить. Остатки, если будут, положишь обратно.

Клава заплакала.

— Не плачь, Клава. Не жалей меня, я хорошую жизнь прожила, в любви и согласии. Ты на отца сейчас не смотри. Он любил меня. А что любовницу завел, так это жизнь такая. Так уж она устроена. Это понять нужно. Ну, все, иди давай, договаривайся на завтра, после работы. У вас, наверное, завтра рабочий день на час раньше закончится? Вот договорись, чтобы тебя после работы встретили и сюда привезли. Я уж готова буду. Останется сесть и поехать.

— Мама, я завтра после обеда отпрошусь, так что выедем раньше. А то вдруг у них вечером свидания запрещены, мы же не знаем.

— А ты позвони с работы в санаторий этот, узнай.

— И то, какая ты, мамочка, у нас умная.

— Давай, беги уже.

6 ноября 1951 года, санаторий Юськи, 2 часа пополудни.

Саша направлялся в главный корпус санатория с намерением попасть в концертный зал на общее собрание сотрудников санатория, чтобы завершить создание кластера работников санатория и провести задуманное исцеление. Выйдя из своего корпуса, он вдруг подумал, что на въездных воротах, наверное, кто-нибудь дежурит, в том числе и из врачебного персонала, и их не будет на собрании. Значит, нужно туда заглянуть, сделал он вывод и направился в том направлении.

У ворот была построена будочка для дежурных. Саша только хотел постучаться, как к воротам подъехала легковая автомашина «Победа». Машина была с шашечками такси. Открылась дверка и оттуда выскользнула девушка лет 18-ти. Она зашла в будочку и через несколько минут вышла обратно, но уже не одна, а с дежурным врачом. Сашиной метки на враче не было, и он ее тут же выставил. Врач подошел, наклонился к окну и что-то стал говорить. Через две минуты переговоров, задняя дверка машины тоже открылась и оттуда с большим трудом, не без помощи врача, вышла пожилая женщина. С другой стороны, ее поддерживала девушка. Саша, действуя на автомате повесил свои метки и на пожилую женщину, и на девушку. Из будки вышел еще один мужчина, по всей видимости, сторож. Сашина метка на нем уже была.

Вся процессия повернула с главной дороги на боковую дорожку и направилась к черному входу главного корпуса. Саша был заинтригован и направился за ними. Идти было метров 50, которые они прошли очень медленно из-за пожилой женщины. Сначала в дверку черного хода прошел дежурный врач. Остальные остановились. Сторож повернул назад и вернулся обратно в свою будку. Вскоре врач вернулся и пригласил оставшихся. Саша просочился за ними.

Это комната была сродни приемному покою в больницах и поликлиниках. Вдоль одной стены стояла длинная и широкая лавка, на которой устроились приезжие. Напротив, стоял стол с настольной лампой и каким-то журналом. Но врача за столом не было. Саша тоже сел за лавку, только вплотную к двери и стал ждать. Врач пришел через несколько минут и сказал:

— Сейчас Кленова придет, ей уже передали, что к ней приехала мама и сестра.

Тут врач заметил Сашу и спросил:

— А ты кто, мальчик?

— Саша ответил:

— Я местный.

— Давай-ка, местный, иди отсюда.

Он встал, схватил Сашу за шиворот и повел впереди себя к двери. Уже выходя на улицу, Саша услышал радостный девичий визг:

— Мама, мамочка!

Дверь за ним захлопнулась, отсекая звуки. Но врач его не выпустил, а повел на выход из санатория. Саша, стараясь говорить спокойно, сказал:

— Скоро вы станете самым популярным врачом санатория.

От неожиданности, врач остановился и повернул его к себе, впрочем, не ослабляя своей хватки.

— Это почему?

— Ну, вы же меня на выход ведете?

— А куда еще тебя вести. Ты же сказал, что ты местный.

— Значит, когда меня будут искать, то все сначала захотят поговорить с вами, как последнего, кто видел меня и разговаривал со мной.

— Значит ты соврал, что ты местный.

— Наверное, мы с вами вкладываем разный смысл в это слово. Я полагаю, что все дети в санатории тоже местные, раз они живут тут. А вы нас, видимо, к местным не причисляете.

Врач, побагровел, и сказал:

— Я вот сейчас отведу тебя к главному, там с ним поговоришь.

— Полностью согласен с вами, — сказал Саша, — простите не знаю вашего имени, отчества, но Вадим Лазаревич оппонентов на дух не переваривает. Так, что вряд ли он мне обрадуется. Впрочем, всегда остается надежда, что он меня выгонит и я смогу вернуться к нормальной жизни и учебе. Не может же он всерьез надеяться на то, что меня из-за него выгонят из школы. Впрочем, если он действительно настолько глуп, насколько выглядит, то да, может действительно надеяться.

Тут врач отпустил Сашу и сказал:

— Так ты Саша Философ из четвертого класса, что ж ты сразу-то не сказал.

— Философ? Почему вы так назвали меня.