Metamodernism The Future of Theory

С точки зрения модернизма метамодернизм может выглядеть как постмодернизм: потому что он отвергает застольные апелляции к объективности; потому что он отвергает очищение ценностей от фактов; потому что он подрывает европоцентризм; потому что он настолько скептичен, что даже стал скептичен по отношению к скептицизму. Он также может быть похож на постмодернизм, потому что утверждает антиэссенциализм, отказывается от реализма, радикализирует сомнение и углубляет лингвистический поворот. И самое главное, он может быть похож на постмодернизм потому, что на самом деле серьезно относится к постмодернизму, пытаясь сформулировать и проработать постмодернистские философские утверждения, вместо того чтобы отвергать их как простое мракобесие. Такая практика - необходимый первый шаг к проработке недостатков постмодернизма.

С точки зрения постмодернизма метамодернизм может выглядеть как модернизм: потому что он сомневается в скептической доксе и негативных догматизмах постмодернизма; потому что он возвращает доказательства в оценку ценностей; потому что он подрывает европоцентристский универсализм, не отказываясь от обобщений. Он может быть похож на модернизм благодаря своей попытке сформулировать систему, предоставить возможность перевода и создать продуктивные теории, а также благодаря своему призыву к состраданию и эмансипирующему (пусть и скромному) знанию. Самое главное, он может быть похож на модернизм, потому что формулирует себя ясно и с минимумом жаргона - стиль общения, необходимый для того, чтобы прорваться через чушь и найти путь вперед из ловушки бесконечных, вечных (пере)поворотов и поверхностных ребрендингов.

Однако, как мы должны теперь знать, метамодернизм работает как через постмодернизм, так и через модернизм и, по сути, не сводится ни к одному из них. На самом деле постмодернизм воспринимался прежде всего как отрицание модернизма. Эти ограничения заложены в его основной формулировке. Это прошлое - всего лишь пролог. В дальнейшем метамодернизм стоит особняком.

Эта книга началась с вскрытия постмодернизма, и я хотел бы воспользоваться моментом, чтобы убедиться, что мы ясно понимаем, что это значит. Был общий поворот к отрицанию, который на протяжении целого поколения сгущался в квазидвижение, названное его противниками "постмодернизмом", но траектории и сроки которого были гораздо длиннее, чем те, которые обычно приписывают этому движению. Большинство позиций, связанных с постмодернизмом, были сформулированы теоретиками, которые рассматривали себя как антагонистов с несовместимыми философскими обязательствами. Действительно, многие из теоретиков, наиболее сильно ассоциирующихся с постмодернизмом, сами критиковали постмодернизм. Хотя нетрудно утверждать, что "настоящий постмодернизм" так и не был опробован, тем не менее, реальность в появлении. Ученые в самых разных областях рассматривали постмодернизм как сонаправленное движение и либо перенимали некоторые идеи, которые популярно приписывались ему, либо определяли свои работы в полемическом противостоянии с тем, чем, по их мнению, был постмодернизм. Именно это послужило основой для возникновения постмодернизма как научной парадигмы.

Теория социальных видов позволяет нам быть более конкретными. Если постмодернизм1 был миметически обоснованным архитектурным движением, то постмодернизм2 - это свободное скопление скептических доксов в определенном наборе гуманитарных и социальных научных дисциплин, слабо закрепленных комбинацией динамических номиналистических и миметических процессов. Его общие свойства были получены в результате классификации, редактирования и компиляции под заголовком "постмодернизм", особенно в англо-американской вторичной литературе. Затем он развивался, имитируя созданный таким образом бриколаж. Постмодернизм2 был прежде всего академической парадигмой, которая удовлетворяла потребности университета, находящегося в процессе самореформирования, и она нашла себе применение, переформулировав различные скептические загадки и связав их с освободительной политикой. Его свойства были стабильны лишь постольку, поскольку негативные доксы, приписываемые ему, контролировались учеными из разных дисциплин. Стоит также отметить, что многие из ключевых мыслителей, чьи труды были собраны в постмодернистский канон, такие как Бодрийяр, Делез, Деррида, Фуко, Иригарэ и Рорти, родились в 1920-1930-е годы. Это были даже не бумеры, а поколение Элвиса Пресли и Джеймса Дина. Справедливости ради следует отметить, что в последнее время предпринимаются отчаянные попытки найти последних живых европейских философов, которые повторили май 68-го, и сделать из них либо тренд, либо соломенного человека, но эти мыслители все же представляют интеллектуальную борьбу старшего поколения. Созданная ими научная модель была полезной, но сейчас она устарела. Пришло время обобщить их идеи, определить их и двигаться дальше.