Металлический турнир

Окунувшись в мысли о Эльфрике, с которым мы договорились сразу после Церемонии отправиться в пекарню, чтобы обменять куропатку на яблочный пирог у старика-пекаря, я на минуту забыла о том, что уже у четверых парней, стоящих возле Ртути, жизнь разрушена (а если судить по их лицам — окончена). Улыбаясь воображаемому Эльфрику, я перевела взгляд со стены, на которой медленно таяли цифры, обозначающие количество непроверенных людей, и неожиданно встретилась с холодным взглядом Платины, который выражал полное безразличие, но скорее не к моей персоне, а ко всему происходящему вокруг. Я резко опустила голову, чтобы не привлекать к себе внимание, и начала потирать руками бёдра. Мои майка, мешковатые штаны и кроссовки, с пробитой гвоздем пяткой, были черного цвета, но не потому, что черный — мой любимый цвет, а потому, что он лучше всего скрывал грязь. Естественно Эльфрик настоятельно посоветовал мне перед Церемонией выстирать свою лучшую одежду, однако едва ли стирка в итоге смогла спасти мой внешний вид. Даже распущенные черные волосы, которыми я прежде гордилась, на фоне атласных локонов Ртути выглядели дешевым ширпотребом.

Около получаса я смотрела в спину парня, стоящего впереди меня, который был всего на пару сантиметров выше моей головы. Он был одет в выцветшую коричневую футболку и, судя по частым почесываниям головы, в его отросших волосах явно бродил целый выводок блох. Мне каждое лето приходилось бороться с этими паразитами при помощи растворов полыни, пижмы, соды и прочих премудростей, так как Эльфрик не одобрял моего желания состричь волосы. И хотя я была в курсе того, что блошиной фермой в Кантоне-А заведует каждый второй, стоять возле парня, который в силах побрить голову, чтобы не раздирать её в кровь, было немного неприятно.

Я была первой девушкой в строю, следующим сразу за строем парней, поэтому, когда дело дошло до последнего парня, стоящего передо мной, я с облегчением выдохнула, предчувствуя близкое завершение Церемонии. На сцене всё еще стояло только четыре пятикровки, что было редкостью, так как обычно в Кантоне-А набиралось от десяти до пятнадцати человек. Нынешние «счастливчики» толпились за спиной Ртути, всего в шаге от холодной блондинки, так как по правилам Церемонии «отсеянные» парни должны были стоять со стороны женщины-Металла, а девушки со стороны мужчины-Металла. Из-за того же, что тэйсинтаев в Кантоне-А никогда не было, правая часть сцены, за спиной мужчины-Металла, всегда пустовала.

Задача очередников была проста — подойти к столу, за которым сидел медик из Кар-Хара в белоснежном халате и стерильной повязке на лице (словно боясь подцепить какую-нибудь гадость от присутствующих), протянуть правую руку, почувствовать укол в безымянный палец, услышать «чисто» и отправиться к толпе, которую миновал дамоклов меч. Если доктор вместо слова «чисто» начинал зачитывать личные данные стоящего перед ним человека — это было оглашение пятикровия. Зачитка личных данных делалась для того, чтобы формально ознакомить присутствующих с новобранцем, однако все прекрасно понимали, что всем глубоко наплевать на то, как именно зовут несчастного, и какой у него рост.

Парень, стоявший передо мной, сделал пять шагов вперед за очерченную желтую линию, протянул руку и, спустя несколько секунд, берущий анализ крови медик произнес:

— Сол Вега, двадцать два года, три месяца, четыре дня от рождения. Рост метр семьдесят четыре, вес шестьдесят пять килограмм, светлый шатен, цвет глаз карий. Пятикровка. Прошу подняться на сцену.

— Нет, — раздался приглушенный выдох парня и, замотав головой, он сделал шаг назад. Ликторы, стоящие по две стороны от ступеней, ведущих на сцену, сдвинулись со своего места, но парень неожиданно достал из-за пазухи пистолет и… Выстрелил себе в висок!

Всё произошло так быстро, что я даже не успела испугаться. Секунда — и на меня что-то попало, еще секунда — и парень лежит у моих ног. Толпа девушек за моей спиной мгновенно начала визжать, парни из толпы «чистых» начали гулко реагировать, и только я замерла на месте, глядя широко распахнутыми глазами на лужу крови, вытекающую из головы незнакомца, распластавшегося прямо передо мной. Моя правая рука была забрызгана кровью, и я почти была уверена в том, что на лицо мне тоже попало.

Ликторы начали стучать дубинками по щитам и толпа быстро замолкла. Спустя минуту два ликтора за руки вытащили тело пятикровки из здания Администрации. Когда ответственный за проведение Церемонии ликтор прекратил выяснять, как именно самоубийце удалось пронести оружие внутрь, с учетом того, что всех на входе обыскали, и толпа, наконец смолкла, в воздухе повисла режущая перепонки тишина. Я всё еще ошарашенным взглядом смотрела на лужу крови, медленно подступающую к моим ногам, подавляя зудящее желание стереть капли чужой крови с моей побледневшей руки.

— Покончим с этим, — злобно прорычал ликтор, стоящий между мной и столом, за которым сидел медик, после чего добавил. — Следующий.