Металлический шторм

— Его зовут Джинн, — отплевываясь, заорал Отеро. — Джинн аль-Халиф.

Курт отпустил педаль, и катер застыл, покачиваясь на волнах.

— И где же мне найти этого Джинна? — рявкнул он. Отеро посмотрел на Мэтсона, который только качал головой.

— Он живет в Йемене, — в отчаянии выпалил Отеро. — Это все, что я знаю.

ГЛАВА 14

Во дворе большого дома, возведенного в марокканском стиле, в двух шагах от Аденского залива, наслаждался вечером человек, известный под именем Сабах. Сумерки накрыли мир своим плащом, а Сабах смаковал ужин из баранины, свежих лепешек и нарезанных помидоров. Вокруг него раскачивались тонкие шторы, подхваченные легким бризом, а шум волн, разбивающихся о близлежащие скалы, складывался в успокаивающую, повторяющуюся песню.

Вошел слуга и, подойдя к Сабаху, прошептал ему что-то на ухо.

Сабах все выслушал и кивнул. Небольшая морщинка залегла у него на лбу, когда он услышал новости.

Слуга забрал поднос с тарелками, и Сабах остался сидеть со стаканом черного чая. Звук приближающихся шагов стих под аркой входа.

— Прошу вашей аудиенции, — объявил тот, кто все еще находился в тени.

— Я бы сказал, что она уже началась, — ответил Сабах. — Ведь вы уже здесь, звал я вас или нет.

— Не хотел беспокоить вас, — ответил мужчина. — Ждал, пока вы ужинали.

Сабах жестом предложил гостю сесть.

— Подойди и сядь рядом со мной, Мустафа. Мы старые друзья еще со времен первой войны с Израилем. Оружие, которое ты достал, не помогло нам победить, но позволило мне укрепить положение Халифа и его семьи. А их успех принес удачу и мне.

Мустафа подошел и сел напротив Сабаха, который заметил, что гость чем-то встревожен. Мустафа, как и все смелые люди, обычно держался высокомерно и вел себя решительно. Сабах задался вопросом: что могло взволновать его гостя?

— Удача. Я пришел поговорить именно о ней, — согласился Мустафа. — О твоей удаче, о моей. И о тех, кто забрал себе ее львиную долю.

Сабах сделал глоток чая и поставил стакан на стол. На маленькой тарелочке рядом с ним были свежесрезанные листья кат — растения со стимулирующими свойствами. Нечто вроде мягкого наркотика. Сабах взял один из листиков, сложил его, положил в рот, а потом начал не спеша жевать, высасывая сок.

— Львы всегда получают наибольшую долю, на то они и львы, — сказал Сабах. — Никто не может бросить им вызов.

— Но что, если лев слаб и высокомерен? — поинтересовался Мустафа. — Или он ослеплен собственной гордостью? Тогда другой может подняться и занять его место.

— Ладно тебе, хватит объясняться метафорами, — заметил Сабах. — Ты говоришь про Джинна и его проект. Ты считаешь, что он нас подведет?

Мустафа заколебался, заламывая руки, словно по-прежнему пребывал в большом смятении. Сабах пододвинул ему тарелку с листьями.

— Возьми. Это развяжет тебе язык.

Мустафа оторвал один из листьев и стал мять его между пальцев точно так же, как Сабах. Потом положил его в рот.

— Что из того, что делает Джинн, кажется тебе неправильным? — спросил Сабах.

— Три года обещаний, — вздохнул Мустафа. — Но ни одной капли дождя…

— Подобные перемены требуют времени. И все заранее говорили об этом.

— Но у нас больше нет времени, — сказал Мустафа. — Йемен умирает. Людей под дулами пистолетов выгоняют из городов, потому что на всех не хватает воды.

Сабах сплюнул зеленую слюну и остатки листа в небольшую миску. Он глотнул чая, чтобы освежить рот. Мустафа был прав. Судя по всему, в следующем году в столице будет так мало воды, что никакое нормирование не спасет город. Вынужденная миграция — единственный вариант. Людей выгоняли из городов в другие регионы, но и те были не в лучшем состоянии.

— За последнюю неделю здесь трижды шли дожди, — заметил Сабах. — Дожди, которых обычно тут никогда не бывало. Даже сейчас облака задерживаются из-за гор к северу. Изменения происходят. Джинн выполнит свои обещания.

— Возможно, — согласился Мустафа. — Но что ему мешает их нарушить?

По блеску в глазах Мустафы Сабах понял, что только сейчас он подошел к подлинной причине своего визита.

— Честь, — ответил Сабах.

— У Джинна нет чести, — возразил Мустафа. — Если не веришь, взгляни на себя. Хорошо известно, что ты, Сабах, — основа успеха Джинна. Богатства и власть пришли к нему благодаря твоей мудрости. Счастье его семьи основано на твоих усилиях, твоем труде и твоей преданности. Миллионы Джинна, его дворцы, жены… И что он дал тебе? — Мустафа огляделся. — У тебя хороший дом, несколько слуг. Ты неплохо питаешься. И это за всю жизнь преданной службы? Это крошки с его стола. Ты, без сомнения, заслуживаешь большего. Ты должен быть, по меньшей мере, князем.

— Я — преданный слуга, — ответил Сабах.

— Даже слуги должны получать должное вознаграждение, — возразил Мустафа. — А в древности и придворный раб мог стать доверенным советником.

Сабах слышал достаточно.

— Ты, Мустафа, не думаешь, что слишком много болтаешь?