Металлический Ген

– Э нет, девочка, ты остаёшься с нами, – Платина вновь вцепился в меня взглядом. Если здесь кто и вёл бой, так это определённо он со мной. Что же я могла сделать ему в прошлом такого, что он теперь пытается буквально влезть мне под кожу?

– Останусь я – останутся и они, – я уверенно ткнула указательным пальцем в сторону Эльфрика, Дельфины, Олуэн и Лии.

– А ты думаешь, почему они здесь? – Неужели в его голосе прозвучала нота ехидства? Определённо точно что-то около издевательской ноты…

– Не очень-то нам симпатизирует мысль марш-броска через Ристалище в компании твоих родственников, среди которых найдётся пятилетний ребёнок и тощий подросток, – Франций приговаривающе пригвоздила взглядом стоящих в углу комнаты Олуэн с Лией.

– И тем не менее мы их взяли, – повёл бровью Платина, буквально просверливая меня насквозь своим холодным тоном и взглядом. – Всё ради твоего удобства. Наслаждайся.

В вагоне оказались две закрывающиеся купе-комнаты, очевидно предусмотренные для машинистов и проводников: в каждом по три двухместные полки, расположенные друг над другом. Наша компания из “А” определилась в одном купе, остальные люди расположились в купе напротив – Металлы остались в кабине машиниста.

Прежде чем по просьбе Металлов вместе со всеми покинуть кабину машиниста с целью отдохнуть и подготовиться перед предстоящим марш-броском сквозь труднопроходимую территорию лесополосы, я услышала некоторые детали из не предназначенных для моих ушей разговоров Металлов. Один обрывок диалога принадлежал Радию с Золотом: первый спросил у второго, когда именно в Кар-Харе заметят, что поезд ушёл с изначально заданного маршрута. Золото ответил, что карта уже показывает отклонение, но так как он блокировал какой-то канал, сейчас данные в Кар-Хар поступают старые, и, по его подсчетам, помехи в показателях в столице заметят не раньше чем через пару часов – может даже позже. Ещё он сказал, что скоро мы будем куда-то поворачивать, и что до пункта назначения мы доберёмся в пять пятнадцать утра.

Второй обрывок я едва уловила слухом, когда уже почти вышла в коридор. Золото обращался к Платине и, кажется, я поняла, о чём первый спросил второго. Он спросил: “Зачем ты так?”. Хотя Золото произнёс свой вопрос почти шёпотом, явно не желая предоставлять его всеобщему вниманию, я отчётливо разобрала каждое его слово потому, что хотела услышать – взглядом и слухом я цепляла всё, что находилось в этом вагоне, и уже даже знала, где именно, в случае очередной “чрезвычайной ситуации”, можно разжиться молотком и даже огнетушителем.

С Эльфриком мы толком так и не смогли поговорить. Платиной было сказано более чем достаточно и добавить к прозвучавшим словам никому из нас было практически нечего, да и не хотелось. Я только спросила: “Почему ты не рассказал?”, – на что он ответил: “Прости, я не думал, что это может быть важным”. В ответ я лишь пожала плечами. Наверное, у него была правильная логика: мы одна семья, так может ли иметь значение наше истинное происхождение?

И всё же в душе у меня, из-за этой неожиданной информации, словно упавший на голову снег в начале октября, творилось и раскручивалось, как штормовой вихрь, нечто тревожное.

После обрывистого диалога с Эльфриком мы разложились по полкам. Я снова заняла нижнюю, Олуэн с Лией среднюю, а Эльфрик с Дельфиной залезли под потолок. Первые минут пятнадцать я делала вид, будто пытаюсь заснуть, но когда услышала детское сопение где-то у себя над головой, которое у меня никак не укладывалось в общую картину сложившейся обстановки и ситуации, в которых все мы внезапно оказались, я не выдержала и вышла из купе.

Аккуратно, оглядываясь, чтобы не быть замеченной бодрствующими в кабине машиниста Металлами, я прокралась к уборной, закрылась в ней на замок и, опустив крышку унитаза, уселась на неё. Упершись локтями в колени, я сцепила пальцы рук и замерла. Здесь было достаточно прохладно, даже слишком, как для уборной комнаты. Отличный климат, чтобы сосредоточиться или чтобы простыть. Я хотела сделать именно первое, но так как рисовать здоровьем мне сейчас определённо точно было противопоказано, как, впрочем, и всегда, я неосознанно подгоняла себя к сосредоточению, что только ещё больше мешало мне собраться с мыслями.