Места, которых нет на карте

По прошествии первых суток и Бондарчук, и Маркин говорили, что всё в порядке, но вот после второго караула на пятом я печально наблюдал, как Бондарчука вместе с его напарником уводят солдаты из мед. роты. Его руки дрожали, в глазах застыл настоящий ужас, а язык заплетался так, что толком ничего объяснить он не смог. Его напарник и вовсе вёл себя, как немой. Не проронив ни единого слова, он белый, как мел, просто ушёл вместе с ним и сел в машину скорой помощи. Ни одного, ни второго я больше уже не видел.

Их заменили на парня с фамилией Шилов и другого новичка.

После этого Маркин с ехидной улыбкой на лице попросил, чтобы на вторую смену поставили его, что он справится с чем угодно.

Но в итоге там оказался я.

– Прорвёмся, – попытался подбодрить меня мой напарник, хотя у него у самого в глазах читался неприкрытый страх. Его звали Саша, он служил всего три месяца, но уже соображал побольше некоторых из нас.

Отобрали, конечно, здравых людей, но на такое место, как проклятый пост на отшибе, где срочники один за другим совершают самоубийства, нужно было ставить солдат с гораздо лучшей подготовкой…

У меня был шанс отвертеться от поста № 5, но я им не воспользовался. Возможно, я не хотел показывать слабину или не хотел переваливать ответственность на кого-то другого, когда задача была поставлена именно мне. И это было глупо.

Когда я в следующий раз заступил на пятый пост вместе с Сашей, то сразу понял, что что-то не так. Это был первое наше застуление – с 8 до 10 вечера. На улице было светло.

– Как тихо, – сказал Саша, прислушиваясь. Он стоял на вышке рядом со мной с автоматом в руках и вглядывался в окружающий нас лес. – Слишком тихо.

– Да, – шёпотом ответил я. Не было ни ветра, ни каких-либо звуков вообще. Стояла полная тишина. Вскоре в ушах начало звенеть, появился страх.

"Может, все сходят с ума из-за тишины?" – подумал я.

Мы с Сашей молча стояли и смотрели по сторонам. Всё словно замерло. Ветви деревьев не качаются от ветра, листья не шуршат, птицы не поют.

Звонок стационарного телефона заставил нас обоих вздрогнуть.

– Часовой пятого, – ответил я, моё сердце бешено колотилось от неожиданно появившегося громкого звука.

– У вас там всё нормально? – услышал я голос сержанта Волкова, который был нашим разводящим (это человек, занимающийся тем, что разводит всех на посты, производя смену часовых).

– Да, только очень тихо, – ответил я.

– Хорошо, – сказал Волков. – Докладывайте каждые 15 минут.

– Есть, – ответил я и положил трубку.

Время тянулось очень медленно. Казалось, что прошло не 2 часа, а целые сутки. Мы так и простояли в тишине, посматривая по сторонам и докладывая о том, что всё в порядке. Ничего странного с нами не произошло, и вскоре нас сменили.

Следующее наше заступление на пост было как раз с 2 до 4 ночи. Я с сильнейшим беспокойством ждал этого времени, постоянно думая о том, что нас ждёт.

Когда наконец мы пришли на пост, нас снова встретила гробовая тишина.

– Боишься? – спросил я у Саши.

– Конечно, блин, – ответил он. – Здесь столько человек до нас полегло. Ещё бы не бояться.

– И правда, – сказал я. – Но почему всё-таки это происходило? Из-за чего столько народу съехало с катушек?

– Я не знаю, – Саша вглядывался в ночной лес.

– Есть какая-то причина, – сказал я. – И по-любому это не что-то сверхъестественное или мистическое. Этому должно быть логическое объяснение.

– Стой! – резко сказал Саша. – Ты слышишь?

– Что? – я прислушался.

– Тише, – шёпотом ответил Саша, и тогда я услышал. Это были звуки музыкальной шкатулки, играющей какую-то грустную мелодию. Они были настолько тихие, что даже в полной тишине были едва различимы. Но они были, и мы оба их слышали. Звуки исходили откуда-то из леса.

– Что за хрень? – прошептал я и повернул прожектор в сторону леса. Я освещал окрестности тут и там, но ничего кроме деревьев не увидел. Звуки не прекращались.

– Часовой пятого, – Саша поднял телефон, связываясь с караульным помещением. – У нас тут какие-то звуки со стороны леса… Нет, музыка… Да, за территорией… Понял.

Он положил трубку и прошептал:

– Волков сказал, что раз они далеко, то и чёрт с ними.

– Отлично, – ответил я. – Звуки какой-то мелодии из глухого леса посреди ночи… Ну и хрен на них, действительно.

Я поднял трубку и сам позвонил Волкову.

– Слушай, – сказал он мне. – Я тебе потом всё объясню. Старайся не обращать на странные звуки внимания, понял? У нас итак людей почти не осталось. И не вздумай идти проверять. Стой на вышке и делай вид, что не слышишь музыку.

– Так точно, – совсем невесело ответил я и положил трубку.

Так мы стояли, всматриваясь в тёмный лес, светили прожектором между деревьев и пытались понять, откуда исходит мелодия. Но это мы так и не выяснили, и за полчаса до нашей смены, звуки музыкальной шкатулки стихли.

Мы вернулись назад, я был очень рад, что с нами всё в порядке. Мы не сошли с ума и не поубивали друг друга.

– Психологическое оружие американских шпионов хорошо действует, – с улыбкой на лице сказал сержант Волков. – Но мы-то выстоим против него.

– А если серьёзно, что происходит с пятым постом? – спросил я.