Месть валькирий

– В лучшем случае твоя бравада будет стоить нам доноса. Даже двух. На тебя, что слишком много позволяешь себе, и на меня, что покрываю, – сказал он, невесело пожимая плечами.

– Ив чем Лигул меня обвинит? В доброте? – серьезно спросил Мефодий.

В глазах Канцелярии это было очень серьезное обвинение. Почти роковое. Однако Арей почему-то не считал, что Мефа можно обвинить в доброте.

– Кто тебе сказал, что ты добрый? Ты сентиментальный. Недостаток регулярной сердечности ты компенсируешь сиюминутными порывами, которые мало чего стоят. Можешь передать это своей подружке Дафне, если она питает какие-то иллюзии, – зевнул он.

Мефодий растерянно молчал.

– И знаешь, в чем разница? – продолжал жалить его Арей. – Добрые люди добры и великодушны всегда, сентиментальные же пускают сопли лишь в тех случаях, когда не затрагиваются их собственные интересы. К тому же сентиментальные люди безнадежно пошлы и ненаблюдательны. Такой будет раздражаться, что нищая бабка в магазине два часа считает копейки, отнимая его драгоценное время. Зато бросит сотню фальшивому нищему с гитарой и огромным, взятым напрокат псом. Так что для мрака ты пока не потерян, дружок. Отнюдь нет.

Подумав, что Арей, должно быть, прав, Мефодий ощутил неприятный укол.

– Что было в письме? – спросил он, вспоминая многоразового курьера.

– Йора убита! – сказал мечник и быстро, проницательно взглянул на Мефодия.

Тот на всякий случай изобразил на лице скорбь, хотя на деле ровным счетом ничего не испытал. Ну убита и убита. Хотя имя царапнуло слух чем-то знакомым.

– Тебе ничего не говорит имя Йора? – допытывался Арей.

– Нет.

Взгляд мечника мрака потемнел. Так всегда случалось, когда он сталкивался с нелепой, необоснованной ложью.

– И ты ничего не брал ни у кого по имени Йора? – настаивал он.

– Нет, – сказал Меф с дурным предчувствием.

– Тогда почему она назначила тебя своим мстителем? – поинтересовался Арей хмуро.

Пытаясь вспомнить, Меф сунул руку в карман, и холод пузырька, о котором он уже забыл, обжег ему ладонь.

– Куча тряпья... Подвал! Старуха! Да, точно: она говорила, что ее зовут Йора! – воскликнул он.

– Ну наконец!.. Повторяю вопрос: ты что-то брал у нее? – настойчиво повторил Арей.

– Ну да... Она сунула мне одну вещь... Вот! – Мефодий разжал ладонь.

Глава русского отдела без особого интереса взглянул на пузырек

– Поздравляю. Страж мрака, получивший последний дар от полуночной ведьмы, обязан отомстить ее убийце, – сказал он.

– Но это всего лишь стекляшка!

– Да хоть бы горсть земли! Этот закон существует шесть тысяч лет, и я не помню случая, чтобы он нарушался, – отрезал Арей.

– Точно. Вот я осел! Она же про звезду сказала и что умрет этой ночью! – вспомнил Мефодий. Брови мечника мрака недоверчиво изогнулись.

– Ты слышал это от нее и не вернул ей дар немедленно? Даже мне ничего не сказал? О мрак, ты не перестаешь удивлять меня глубинами человеческой глупости!

– Но почему?

– Потому что ты по доброй воле унаследовал врага и связал себя обязательством мести. К слову сказать, в городе объявилась валькирия.

– Дева-воительница? – уточнил Мефодий, вспоминая расширенный курс мифологии.

– Довольно странная, из молодых да ранних. Ее терпели, пока она сидела смирно, но совсем недавно у нее случилась стычка с полуночной ведьмой. С той самой Йорой. Обстоятельства битвы неизвестны, но ведьма мертва. Кроме того, пострадали двое ввязавшихся в драку комиссионеров и был отбит захваченный мраком эйдос. Разумеется, спускать такое Тартар не намерен. С валькирией надо немедленно разобраться. При других обстоятельствах я сделал бы это и сам, но не теперь, когда у Йоры есть официальный мститель.

– Я?

– Да, ты. И Лигул, кстати сказать, в курсе. Он настаивает, что валькирия должна стать твоим первым серьезным испытанием. Видел письмо?

Меф потрогал языком сколотый зуб. Его кромка все еще была острой, хотя он и старательно зализывал ее вот уже сколько времени.

– Ну...

– А раз видел – так пойди и останови валькирию, пока она не перебила у нас всех комиссионеров! После ее копья они, кстати сказать, не восстанавливаются.

– Остановить? Как? – тихо спросил Мефодий. Арей, ухмыльнувшись, молча провел ногтем большого пальца от уха до уха.

– Если есть другие варианты – они тоже приветствуются. Но самый эффективный способ – отсечь голову. Простого укола мечом может оказаться недостаточно.

Меф сердито взглянул на ерзающий в тесной раме портрет Лигула. Он отлично понимал, от кого исходит инициатива.

– Я не хочу никого убивать! – сказал он упрямо.

Буслаев смутно ожидал от Арея поддержки, хотя бы сочувственного взгляда, но не получил их. Напротив, мечник мрака посмотрел на него с недоумением.

– Я не могу поднять руку на девушку! – продолжил Мефодий.

Взяв со стола ненужный пергамент, Арей сунул его край в рот мраморной жабе, наблюдая, как она затягивает бумагу.

– С лексической точки зрения, гарпия, ехидна и мегера тоже принадлежат к женскому полу. Стыдно сражаться с бледными школьницами и торговками с базара. Валькирии же – это совсем другое, поверь. Они не беззащитны.

– Все равно не буду, – упрямо сказал Мефодий.