Месть темного бога

— И присмотри, чтобы он никуда не делся, пока его не позовут.

— Как будто у нас сегодня мало работы! Мы же по горло в муке, — проворчала высокая повариха, откидывая со лба выбившуюся прядь волос. — Стеми! Эй, Стеми! Куда ты подевалась, чтоб тебе пусто было!

Костлявая девушка лет семнадцати с изрытым оспой лицом появилась из кладовки, прижимая к себе огромный окорок.

— Что, тетушка? Я собиралась поставить вариться ветчину, как ты велела.

— Пока отложи и дай этому парню чего-нибудь поесть. Пусть сядет в уголке за печью. В кладовке давно стоят остатки пирога с крольчатиной. Для него сойдет.

Алек покорно отправился в закуток за печью. Скоро все, кроме некрасивой Стеми, перестали обращать на него внимание. Девушка казалась единственным дружелюбным человеком в замке.

— Подожди, пока я разогрею, — сказала она юноше, ставя на огонь горшок с остатками вчерашнего обеда. — Не хочешь ли кружечку пива к завтраку?

— Да, пожалуйста. От Римини сюда не близкая дорога.

— От Римини, говоришь? — тихо воскликнула девушка, бросая на свою тетку боязливый взгляд. — Боги, чего бы я только не отдала, чтобы найти работу в городе! Но ты тоже говоришь, как деревенский. Как это тебе удалось?

— Получить там место, имеешь ты в виду? Ну, тут особенно нечего рассказывать, — запинаясь, пробормотал Алек. Да будет к нему милостив Создатель, он ведь должен играть роль простого посыльного! Никому из них и в голову не пришло, что потребуется придумывать детальную легенду. — Господин Верик знал моего отца, вот и все.

— Повезло тебе. А я как родилась здесь, так и застряла в этой глуши, только и вижу те же лица день за днем. — Ее мозолистая рука коснулась его руки, когда девушка потянулась, чтобы помешать угли, и красные пятна вспыхнули на худых щеках. — Как тебя зовут, незнакомец?

— Элрид. Элрид с Полотняной улицы, — ответил Алек, заметивший, и как она покраснела, и как стала теребить бусинку, висевшую на красной тесемке вокруг шеи.

Это был обычный для деревенских девушек приворотный талисман.

— Что ж, Элрид с Полотняной улицы, очень приятно увидеть нового человека, да еще кого-то, кому не нужно все время прислуживать, — добавила Стеми, закатывая глаза.

— У госпожи Кассарии часто бывают гости?

— Да, только все равно всегда одни и те же лица. Мне сегодня опять полночи пришлось отбиваться от лакея благородного Галвейна. И почему это всегда вольничает именно тот, на кого глаза бы не глядели?

Это замечание и ласковый взгляд ясно показали Алеку, какого мнения девушка о нем.

— Ты бы занялась наконец ветчиной, Стеми, — ворчливо прервала ее тетка.

— Этот парень совсем взрослый, его не нужно кормить с ложечки. Ну-ка отправляйся! И нечего считать ворон!

Выразительно подняв глаза к небу, Стеми взяла окорок и понесла его во двор. Быстро проглотив чуть теплое варево под неодобрительным взглядом Коры, Алек даже почувствовал облегчение, когда за ним явился Иллистер.

Старик с мрачным видом вручил ему свиток и серебряную монету.

— Позаботься, чтобы письмо попало в собственные руки госпожи Алтии, парень. Твою лошадь конюх напоил. А теперь отправляйся!

Сжимая в руке письмо, Алек галопом проскакал по дороге полмили, потом свернул в лес и направился туда, где его ждали Серегил и Микам.

— Ну что?

— Я говорил с госпожой Кассарией. Она уверяет, что Теукрос не приезжал сюда, да и не собирался. То же самое сказал и привратник, когда открыл мне ворота.

— Но ведь она не стала притворяться, что незнакома с Теукросом? — спросил Микам.

— Нет, она просто была удивлена и немного встревожена. Она поручила мне отвезти это письмо.

Серегил вскрыл печати кинжалом и прочел послание.

— Ничего необычного. Она шлет привет и выражает надежду, что супруг госпожи Алтии скоро найдется. Никаких иносказаний или шифра.

— Она еще спрашивала меня, не видел ли я кого на дороге утром, — вспомнил Алек.

— В этом тоже ничего подозрительного, — ответил Микам. — А как тебе показался замок?

— Я видел только холл, кухню и немножко — двор. У Кассарии, однако, гости. Я заметил двух оседланных лошадей, а служанка упомянула благородного Галвейна.

— Молодец, — хлопнул его по плечу Серегил. — А что насчет самой Кассарии и ее людей?

— Она была достаточно любезна, пожалуй. Послала меня на кухню, чтобы я поел, пока она пишет письмо. Ну а слуги — другое дело. Обращались со мной так, словно я грязь под ногами. Иллистер, дворецкий, явно решил, что я явился, только чтобы украсть серебряную чашу да испачкать ковры. Повариха вела себя так же. Дружелюбна была только судомойка.

— Стала на тебя засматриваться, верно? — спросил Микам, многозначительно подмигнув.

— Думаю, она просто чувствует себя одинокой, да и неудивительно. Спрашивала, как мне удалось найти место в городе. Тут мне пришлось что-то придумать, но…

— Погоди-ка, — прервал его Серегил. — Эта девчонка, что строила тебе глазки… Имя ее ты узнал?

— Стеми. Она племянница поварихи. Серегил одобрительно похлопал его по плечу:

— Здорово сработано! Если нам когда-нибудь понадобится ключ к задней двери, Стеми может пригодиться.