Месть проклятых

– Главная цель, лорд Ферле, – отчеканила леди Этего, – состоит в том, чтобы обезопасить систему Дюрер и использовать ее в качестве трамплина для последнего штурма.

– Легко разрешимая задача, – сказал лорд Ферле. – Разумеется, для этого потребуется действовать более осмотрительно и перегруппироваться. Совет постановил: напасть на Дюрер неожиданно и провести последний штурм.

Наступила тишина.

– А вы не допускаете возможности, – спросила наконец леди Этего, гладя на экран, находившийся у нее над головой, – что имперским силам, находящимся в Аль-Суфи и вокруг системы, удастся прорвать оборону и выйти на свободу?

– Этого не произойдет, – раздраженно сказал лорд Ферле. – Мы уверены, ваш хитрый план вынудит их защищать ложную цель. А когда они догадаются о подвохе, будет уже поздно, слишком поздно. К тому же... – Он помолчал. – Мы и в дальнейшем намереваемся вводить их в заблуждение.

– Продолжайте.

– Существует еще одна причина, по которой мы не можем затягивать войну, – сказал лорд Ферле. – Леди Этего, события на фронте вышли за рамки всех самых пессимистичных прогнозов. У нас просто-напросто нет запасов АМ-2, чтобы позволить себе роскошь даже самой непродолжительной задержки сражения.

В тот момент леди Этего стало совершенно ясно, по каким причинам план генерального сражения, разработанный лордом Ферле – кому, как не ей, было знать, что он не являлся детищем Совета, – был ненадежным, зыбким, зависящим от случайного стечения обстоятельств, как при игре в кости. Но она была истинной таанкой – и хранила молчание.

– Есть и еще две модификации вашего плана, – сказал Ферле. – Например, умело подстроенная диверсия против Аль-Суфи. Осталось решить только один вопрос. Находящиеся там силы должен возглавить человек, известный как самый лучший, самый опытный боевой командир. Наш самый грозный стратег.

Щеки леди Этего вспыхнули, рука потянулась к именному оружию. Она с трудом совладала с собой.

– Я польщена, – сумела выдавить леди Этего, удивившись тому, что голос ее не дрогнул. – Но если я приму командование диверсионной группой, кто тогда позаботится о моих двенадцати флотах – вношу поправку – двенадцати моих и нескольких дополнительных подразделениях, которые Совет решил также отправить в бой?

– Поскольку это сражение станет решающим, – сказал лорд Ферзе, – мы, то есть все, кто руководит наступлением, будем представлять нашу империю и нести ответственность за исход боя.

Леди Этего отвесила официальный поклон и отдала честь представителю Верховной власти, своей замене – лорду Ферле.

Она сама удивлялась, как ей удалось сохранить самообладание и спокойно покинуть боевой штаб. Оказавшись в своей квартире, леди Этего впала в ярость и разразилась такими ругательствами, которыми восхитился бы самый закоренелый таанский уголовник.

Успокоившись, она вынула из кобуры именное оружие. Да, что и говорить, ее репутация замарана. Причем незаслуженно. Свершилась чудовищная несправедливость. В жизни подобные вещи происходят сплошь и рядом. Она выросла в среде, где безобразия были нормой поведения. Но сейчас главная цель – победа. Ради нее можно стерпеть все. Леди Этего решила, что подчинится приказу и примет командование подставным флотом. Конечно, будь леди Этего во главе действующей армии, она могла бы наворочать таких дел, какие всем этим временщикам и приспособленцам даже не снились. Но ей придется оставаться в стороне и быть на подхвате.

Леди Этего смирилась со своей участью, потому что знала: ее план сработает – даже со всеми идиотскими модификациями лорда Ферле. Но после того, как объединенные таанские флоты ударят по Прайм-Уорлду, Дюрер будет предан забвению. Тогда лорд Ферле поймет, каково умело управлять ходом сражения, и горько пожалеет о том, что сместил настоящего боевого командира с поста, чтобы самому хоть на минуту стать ключевой фигурой в войне.

Леди Этего была уверена в том, что лорду Ферле неизбежно понадобится ее помощь для одержания окончательной победы. И она задумала жестоко отомстить ему за свою обиду после крушения Империи.

Глава 26

Осталось пройти одну треть метра. Стэн почти физически ощутил холодную черноту таанской ночи, опустившейся на толщу земли над его головой. Неумолимое чувство близкой свободы нахлынуло на него, как волны океанского прилива в период полнолуния. Нужно было только отрыть немного грунта, чтобы оказаться на поверхности. Долгим годам, проведенным в таанских тюрьмах, наступит конец – беспокоиться придется лишь о собственном выживании.

Стэн повернулся назад, разгоняя рукой густой чад горевшего в лампе жира. От едкого дыма на глаза наворачивались слезы. Стэн вытер глаза рукавом робы и посмотрел на своих солдат – мужчин, женщин и существ, отобранных им для совершения побега.