Месть по закону

Поборников почувствовал, как по его спине скатываются большие капли пота. Через мгновение они сформировались в ручьи. Выступил пот и на лбу. Никаких записывающих устройств, разговор происходит в его машине, сзади него, перемещенный уверенной рукой незнакомца, лежит кейс с двумястами тысячами долларов. Греция, роскошь, свобода желаний и их исполнений… А мужчина ждал ответа.

— Вы понимаете, что это невозможно… — начал было Поборников, но не договорил.

— Возможно все. Особенно — судье областного суда. Используя прошлый опыт, который у вас есть…

При этих словах Поборников напрягся. Черт побери! Этот мужик знает все!..

— Да, да. Основываясь на нем, а также при поддержке, которая у вас была тогда — а я вам обещаю ее и сейчас, вас никто даже не пожурит. Кому нужен этот жулик? От того, что вы отправите его есть бесплатный хлеб, не станет легче ни вам, ни ему, ни обществу.

Услышав выражение о «бесплатном хлебе», Поборников вновь содрогнулся. Где-то он это уже слышал. А сейчас не помнит. Время идет, грани стираются… А как же громкий процесс над Тимуром? Процесс, который должен заставить зазвучать его имя и в прессе, и в суде?..

— Сзади вас — двести тысяч, — напомнил человек.

Господи, а что он теряет?! Громкий процесс можно сделать если не над Лякиным, так над кем-нибудь еще! А вот двести тысяч предлагают, может быть, единственный раз в жизни.

— Нужно подумать…

— Никаких раздумий. Думайте о своем будущем. Я ведь не раздумывал, когда положил вам чемодан на заднее сиденье.

Сомнений в том, что Тимур сбежит, — нет. Он скроется. Может быть, в его адрес еще прокатят ком грязи. Но что он теряет? Место — ни в коем случае. Есть очень много людей, которые это не позволят. А тут — пять минут позора — и полная свобода фантазии. Фантазия — это очень коварная штука. Хочется чего-то, но обладать им можно лишь в мечтах. А разве он не к тому стремится, чтобы фантазии реализовывались? Причем не постепенно, а сразу? Двести тысяч — это не просто поездка в Афины! Это небольшой домик с видом на Эгейское море!

— Мы нигде раньше не встречались? — Судья сквозь темные очки пытался рассмотреть глаза молодого тридцатилетнего парня.

— Возможно, — дружески улыбнулся тот. — Я часто бываю в мэрии. Иногда захожу к Иннокентию Михайловичу.

Услышав имя своего тестя, Поборников слегка успокоился. Может, этот парень конкретно от него? Просто старик не хочет оскорблять достоинство судьи, предлагая деньги в открытую? Если это он, то чего так печется о Тимуре? Но парень сказал — «от людей». Имена этих людей не было необходимости озвучивать. Более того — не рекомендовалось. И Поборников сказал:

— Хорошо. Я сделаю все, что могу.

— Все делать не нужно. Нужно изменить меру пресечения для гражданина Лякина.

Поборников качнул головой.

— Вот и хорошо. Мы с вами больше никогда не увидимся. А если это произойдет, постарайтесь не вспоминать о том, что мы с вами когда-то о чем-то говорили.

С этими словами, окончательно успокоившими судью, молодой человек вышел из машины. Поборников посмотрел в зеркало заднего вида. Сзади, сверкая никелированными замками, лежал дорогой кейс. Очень дорогой.

— Да-а-а, дела. — Земцов снял наушники и хищно улыбнулся. — Пащенко, сукин сын… Но где он берет эти общаковские доллары?!

Глава 29