Месть по наследству

— Да что ты все о грустном? Я же сказал, что условия интересные и необычные. Мое личное присутствие на переговорах и подписании документов — заметь, чрезвычайно выгодных для меня — абсолютно необходимо.

— Прямо как у Высоцкого: «Я к Тау Кита этой самой лечу, чтоб с ней разобраться на месте». Самый логичный путь. От меня что требуется? Сопровождать, охранять, служить громоотводом?

— Все вместе. Только не меня…

Брови Дэна при этих словах друга удивленно взлетели вверх.

— Наташку и дочек.

— Боюсь даже спросить. Есть причины?

— Не-а. Только интуиция.

— Так, может, тебе профессионалов лучше привлечь?

— Со мной как раз такие и едут. А здесь… Ну, как ты себе представляешь? Посторонние мужики, день и ночь по квартире туда-сюда. Моя Наташка сразу отказалась.

Лысенко вздохнул и плеснул коньяка в бокалы. «Видно, очень резко отказалась», — подумал Дэн.

— А вот на тебя сразу согласилась.

— Ревнуешь?

— Сдурел?! Короче, на эти дни ты переселяешься в мою квартиру. И Татьяна тоже. Ваши апартаменты, понятно, будут отдельно. Без тебя ни один человек не должен выходить из квартиры. Ну, в общем, ты все сам знаешь.

— А моя служба? Я еще даже на корабль не заехал.

— А чего тебе там делать, если с сегодняшнего дня ты в краткосрочном десятидневном отпуске по семейным обстоятельствам?

Вилков присвистнул:

— Вот даже как?

— Ты думал, я к тебе по пустякам обратился?

Денис пожал плечами:

— Никаких существенных поводов для серьезного беспокойства я от тебя не услышал.

— Говорю же: интуиция.

— Твоя хваленая интуиция всегда основывается на информации. И анализе.

— На этот раз просто… в воздухе витает что-то.

— А нашего героя-депутата чего не привлек?

— Ой, не делайте мне смешно! Сплошные совещания и отчеты здесь и в Архангельске. А теперь его в саму Москву вызывают с докладом на заседание Комитета по обороне и промышленности. Кстати, не без твоей существенной помощи.

— Да?

— Это же ты раздобыл ему какой-то сверхважный уникальный документ, позволяющий отобрать через суд у новых частных предпринимателей незаконно приватизированное ими за копейки заводское оборудование и вышвырнуть их с территории обеих северодвинских заводов в 24 часа.

— А-а-а, точно. Красивая была операция! Эту бумажку десятки «бизнесменов» местного — и не только! — разлива на протяжении нескольких лет искали, чтобы уничтожить. Все архивы перерыли! И заводские, и административные, и государственные. В БТИ все перевернули, а земельный комитет вообще чуть не спалили!

Вилков задумался, припоминая памятные подробности. Лысенко ему не мешал.

— А я всегда говорил: «Люди, учите классиков!» Они знали ответы на все вопросы. Вот я и вспомнил вовремя незабвенного Конан Дойля с его великолепным Холмсом. Не ручаюсь за точность цитаты, но великий сыщик объяснял, что легче всего спрятать документ, положив его на видное место. Ха! Уж куда было виднее: я нашел его на главном стенде заводского музея истории судостроения!

— И тихо выкрал оттуда!

— Временно позаимствовал оригинал. Кстати, стекло, прикрывающее экспозицию, даже закреплено не было! А я успел так передвинуть парочку соседних экспонатов, что «все как и было». До сих пор никто не заметил!

— Вот наш депутат с ним и едет на днях в Государственную думу. — Василий посмотрел на Дэна. — А каким будет твой ответ на мою главную просьбу?

— Неужели ты сомневался? — Видя, что Лысенко молча продолжает смотреть на него, Денис добавил: — Да! Категорически!!! И можешь быть абсолютно спокоен за своих. Если надо, у меня мичман Дорохов имеется и еще пара-тройка крепких надежных ребят.

— С которыми мы ликвидировали банду Князя на «Гоголе»? Эти точно справятся. Ты мне только здесь из-за какого-нибудь пустяка мировую войну не развяжи. И пароход «Гоголь» снова тоже не стоит захватывать.

Вилков кивнул, а Василий, чуть помолчав, произнес:

— Тут, понимаешь… еще одна новость…

Дэн насторожился. Тон друга ему не понравился.

— Печальная. Неделю назад погиб начальник уголовного розыска. Убили поздно вечером в сквере по дороге к дому.

— Так… это… — Вилкову понадобилось немного времени, чтобы сообразить. — Это же Разумовский! Точно. Майор полиции Сергей Разумовский, муж Ирины Воеводиной.

— Уже подполковник. Был.

— Черт побери! Как же так? Кто?!

— Не нашли пока. Вроде задержали сначала кого-то, но отпустили.

Денис встал, держа в руках полную рюмку. Вслед за ним поднялся Лысенко.

— Настоящий был мужик. Наш человек. Пусть ему… везде будет хорошо!

Молча, не чокаясь, выпив, друзья сели.

— И все сваливается на хрупкие плечи одной замечательной женщины, Ирины Воеводиной!

Вилков познакомился с ней почти двадцать лет назад. По приказу командования юный лейтенант сопровождал тогда молодую жену командира одной атомной ПЛ из северного поселка Гаджиево в Ленинград. Женщина была на седьмом месяце беременности, и еще у нее на руках были два других ребенка: сыновья четырех и семи лет. В одиночку с таким «грузом» в долгой дороге было не справиться. А муж, капитан 1 ранга Воеводин, оказался задействован на плановых морских учениях.