Месть по наследству

— Я не об этом говорю, а о целях, объектах и об организации! Цель — месть. Объекты — люди, причастные к разгрому преступной империи Князя и ликвидации его самого и всей банды. Организация — на позицию исполнителей Антон выбирает второстепенных персонажей, а сам или подключается на следующем этапе, что, впрочем, не доказано ни в случае с Разумовским, ни с Татьяной, или не участвует совсем, как сейчас с депутатом. Он и с Ириной Сергеевной действовал чужими руками! А это уже устоявшаяся стратегия. И наконец, публичность: этот Княжич демонстрирует свои жертвы, оставляет «визитные карточки». Любой психолог вам подтвердит, что такие действия абсолютно созвучны с понятием кровной мести.

— Н-да-а, более чем убедительно. Татуировка, действительно, нашлась на лодыжке левой ноги. Хотя и стерлась наполовину, потому что была сделана хной.

— Думаю, что Княжич категорически настаивал на таком знаке, а стрелок не соглашался. Сошлись на временном, «хнойном» решении.

— Мы, конечно, постараемся здесь все перешерстить. Только надежды мало, что выйдем на этого ублюдка. Сколько уже времени он умудряется ни разу не засветиться!

— Может, столичные специалисты чем-то помогут?

— Ха! Думаешь, они станут напрягаться? Держи карман! Покрутятся у нас для вида, изобразят бурную деятельность, а потом умотают восвояси с бодрым докладом: «Снайпер убит при задержании, жертва выжила, а заказчик — мировая олигархия вкупе с забугорным террористическим подпольем».

— Неужели такое прокатит?

— Ох, Дэн, я еще и не такие отчеты читал, за которые медали и звезды получали! Ладно, мужики, если ко мне нет конкретных вопросов, спокойной ночи. Завтра… нет, уже сегодня, рано вставать. Буду готовиться сдавать громкое дело с рук на руки. А вы встречайте своего друга. Присматривайте за ним хорошенько. Если что еще понадобится от меня — звоните, пишите, телеграфируйте, только, пожалуйста, не приезжайте, дайте чуть передохнуть!

Начальник уголовного розыска отключился.

— Хороший парень, — произнес Лысенко. — Давай заканчивать, Дэн. Поздно уже, а мне надо сделать еще несколько звонков, чтобы с завтрашней транспортировкой Генки не возникло никаких затруднений. Самолет я лично встречу в аэропорту, а тебе сообщу адрес больницы, куда его доставят. — Он помолчал, но реакции Вилкова так и не дождался. — Ты меня слышишь?

— Угу. Да-да, конечно, звони, сообщай…

Василий покачал головой и тоже отключился. Он слишком давно и хорошо знал своего друга, чтобы сомневаться: в голове Дениса определенно появилась новая, неожиданная мысль.

После практически бессонной ночи, полной невеселых размышлений, Вилков на следующий день сам связался с начальником северодвинского розыска.

— Извини, Илья, если отвлекаю. У меня всего два уточняющих вопроса.

— Валяй! Дело я уже передал. Причем моим мнением, как я и предполагал, никто не интересовался. Да и… флаг им в руки!

Какие шансы были у снайпера на спасение по этой пожарной лестнице, если бы не машинное масло? Это первый вопрос. И второй: когда точно в городе и на заводе были оглашены дата и время выхода лодки из цеха?

Майор полиции ответил практически сразу:

— Шансы у снайпера были почти стопроцентные. Не важно, поразил он цель или нет. Расстояние до объекта составляло около четырехсот метров. По прямой такой путь средне подготовленный человек может преодолеть за три — пять минут. Учитывая специфику заводской территории, увеличь это время вдвое. То есть от шести до десяти минут потребовалось охранникам, чтобы подбежать к зданию, на котором засел снайпер. Стрелку же, чтобы оказаться на земле, пробежав по крыше и спустившись по лестнице, надо не более двух-трех минут. Не мне тебе рассказывать, куда можно убежать или спрятаться на заводе за четыре и более минуты! Да, еще: лестница находилась на противоположной стороне шестиэтажного здания. Поэтому его бег по крыше и спуск вниз нельзя было увидеть. Идеальное место. А вот по второму твоему вопросу… Я понимаю, что тебе нужна максимальная точность, буквально до часов. Поэтому жди.

Он отключился.

* * *

Позвонил Илья через час.

— Ну, моряк, ты как спросишь… У меня телефон в кабинете раскалился. Если бы не моя должность, ничего бы не выяснил. Оказывается, на заводе — и не только! — разгорелась нешуточная борьба. Руководство настаивало чуть не на общегородском празднике: народные гуляния, салют и красные знамена. Категорически против был особый отдел, к которому присоединились и другие силовые структуры: только максимальная секретность! Враг не дремлет! Дай им волю, они бы подземный ход для субмарины вырыли от цеха до причала. Спорили до последнего. В принципе, победили силовики, согласившись на незначительные уступки. «Метро» рыть не надо; трибуна пусть будет, но маленькая и скромная, и музыка пусть поиграет: мало ли, какой очередной субботник на заводе проводят. Окончательное решение утвердили менее чем за сутки до события. Извини, точнее установить не удалось. Ну, помог я тебе?

Вилков задумчиво пожал плечами, что-то невразумительно буркнул и повесил трубку.