Месть по наследству

— Ну, освободившимся положено встать куда-то на учет в определенный срок, потом получить паспорт, устроиться на работу. Так вот, Антон нигде не засветился, вышел и пропал. Не придавай этому большого значения. Довольно распространенное событие, когда вышедшие на свободу исчезают из поля зрения правоохранительных органов. Это говорит только об одном: на путь исправления эти индивиды вставать не собираются. От себя хочу уточнить, что «раствориться» на два года в Северодвинске для Антона не реально. Это тебе не Москва и не Питер.

— А как насчет Архангельска?

— Ну-у, пожалуй, можно. Особенно если тебя там не особо знают и не ищут. И самое последнее. Все-таки не ведись ты на сумасшедшие идеи вдовы.

Денис кивнул. Они пожали руки и разошлись из кафе в разные стороны.

Глава 3

Дома у Лысенко Дэна встретила Наталья с радостно-загадочной улыбкой на лице:

— А нам позвонили из Архангельска. — Женщина едва не приплясывала. — «Нам» — это я имею в виду ателье-салон «Прелестница». Звонок был из крупнейшей архангельской модельной студии Резицких. Дэн, ты даже не представляешь, какая это удача! — Глаза Наташи загорелись, и дальше она просто не дала вставить Вилкову ни единого слова. — Это же такие возможности для нашего салона! Мы вообще можем превратиться из заштатного пошивочного ателье в настоящий Дом моделей, самый большой, популярный, единственный в Северодвинске. К нам пойдут сотни клиентов. Показы, дефиле…

— Стоп, Наталья! — Кроме как повысить голос и еще слегка прихлопнуть ладонью по столу, у Дениса не оставалось никаких других способов, чтобы остановить этот поток восторженного, но малоинформативного красноречия. Эх, а ведь это одна из самых лучших женщин, встреченных им за всю жизнь! — Постарайся, пожалуйста, конкретней, без этих модельных подробностей. — Подумав, добавил: — И не надо всяких… рюшек, оборочек, воланчиков.

Хозяйка дома приумолкла. Несколько секунд внимательно смотрела на Дэна своими огромными черными потрясающими глазами, очевидно решая: стоит ли ей обидеться. Здравомыслие все-таки победило — не до мелочных обид сейчас на глупого мужчину, и почти спокойно продолжила рассказ:

— С Резицкими у нас не первый контакт. Еще пару лет назад их заинтересовали кое-какие модели женской одежды, которые мы шьем. Тогда они взяли у нас для показа платье и сарафан. Потом еще раз мы посылали им образцы нашей продукции. Дом Елены и Спартака Резицких — это имя! Это показы не только в России, а и за границей. Это такая реклама…

Да-да, — снова перебил ее Денис, — знаем: реклама — двигатель торговли. Ох и набралась ты, Наташка, от своего мужа-бизнесмена! Но ко мне-то каким боком все эти премудрости относятся? Хочешь похвастаться новой выкройкой? Я в этом мало что понимаю.

Женщина недовольно фыркнула:

— Нужно мне твое дилетантское мнение! Ты же ко мне цербером приставлен, а я хотела сама… В общем, повезти одно наше платье на закрытый показ в Архангельск.

Реакция Дэна была вполне предсказуемой:

— Совсем сдурела, мать?!

Получилось грубовато, и Вилков постарался исправиться:

— Ну, Натуля, ты же все прекрасно сама понимаешь. Какой Архангельск, если твой благоверный запретил даже просто из дома выходить.

— А кто тебе сказал, что речь идет обо мне?! — подбоченилась женщина. — Если мне как хозяйке «Прелестницы» нельзя поехать, то почему это не может сделать исполнительный директор?

Вилков равнодушно пожал плечами:

Почему бы… — и тут же сообразил: — Так ведь это Татьяна!

— Ну да, — кивнула Наташа, — я своей сестре полностью доверяю. — И, опережая любые возражения Дэна, быстро добавила: — Она ведь у нас не «под санкциями»! Никаких специальных распоряжений на ее счет мой муж не оставил, ведь так?

Вилкову нехотя пришлось согласиться, и женщина тут же приободрилась, даже заулыбалась: