Месть нибелунгов

Гелен был не тем человеком, который сносил шутки друзей безропотно, и у него на языке всегда вертелся острый ответ. Но сейчас он молчал, плотно сжав губы, как будто старался побороть подступившую к горлу тошноту. Затем он тяжело вздохнул и вымолвил:

— Моряки в таверне… Сегодня они говорили только об одном.

В его голосе был страх, панический ужас, и Сигурду с Ионом сразу же перехотелось отпускать шутки в адрес друга.

— Если у тебя плохие новости, то говори, — требовательно произнес Ион. — Новости — это не вино, и со временем они не улучшаются.

Гелен напрягся и, словно заставляя себя произнести правду, сказал:

— Моряки говорили о том, что ни один корабль не решается приблизиться к Исландии, видя наше королевство на горизонте.

Сигурд уже обратил внимание на то, что в порту Фъеллхавена сегодня было больше кораблей, чем за всю предыдущую неделю.

— Что ты хочешь сказать?

Гелен повернулся к принцу, и тот увидел, что по лицу его друга стекают слезы.

— Они говорят о войне, господин. И о том, что Исландия в огне.

Эолинд добрался до Фъеллхавена к вечеру. Темная накидка с капюшоном скрывала его лицо и фигуру, так что его не узнали бы даже те, кто видел раньше. Он отдал лошадь кузнецу, чтобы тот подковал ее заново: Эолинд не был уверен, что найдет здесь Сигурда, поэтому сразу же решил подготовиться к дальнейшему путешествию.

Очевидно, весть о вторжении в Исландию еще не успела распространиться в Дании. Обычно именно в портовых городах можно было узнать все новости мира, но ксантенцы выслали свой флот в Исландию с запада и двигались вдалеке от торговых путей. Потребуются недели, чтобы новость распространилась во всех соседних королевствах.

Платя мелкой монетой за ответы, Эолинд расспрашивал местных жителей о том, не встречались ли им трое молодых исландцев: один — красивый и совсем еще юный, второй — сильный и опытный, а третий — толстый и общительный. Советник короля исходил из того, что принц был достаточно умен, чтобы скрывать свое происхождение и не вызывать подозрений.

Во время скачки Эолинд тщательно обдумал свои дальнейшие действия. Нужно было найти Сигурда и двигаться с ним на восток. Они должны покинуть цивилизованные королевства и отправиться на территории, где живут дикие племена и кочевые народы. Ни один король континента не даст принцу Исландии приюта, пусть даже на время. Никому не было выгоды в том, чтобы защищать принца, не имеющего ни денег, ни власти. Наоборот, многие соседние королевства постараются наладить дружеские отношения с Вульфгаром, чтобы позаботиться о собственной безопасности. Они будут посылать своих сыновей в Ксантен в надежде сосватать дочь Вульфгара Ксандрию. Да и сватовство само по себе было желанным: говорили, что Ксандрия — настоящая красавица с пышной копной ярко-рыжих волос. Говорили так же, что ее нежное белое личико казалось насмешкой рядом с мрачным обезображенным лицом ее отца. Принцесса была похожа на свою мать, неизвестную придворную даму, которую Вульфгар изнасиловал, а после рождения дочери задушил. Ксандрия была агнцем, рожденным от волка. Ну, это если верить сплетням наемников.

Несмотря на сумерки, от зоркого глаза Эолинда ничто не могло укрыться. Он входил в трактиры и постоялые дворы, осматривал их и даже не позволял себе выпить кружку меда и отдохнуть. Он настойчиво продолжал поиски, двигаясь от постоялых дворов на окраине Фъеллхавена до порта. Старик обращал внимание даже на тени у стен домов. Он опрашивал воров и пьяниц, шлюх и детей.

Эолинд не боялся. Для страха он был слишком стар. Судьбе отобрать у него было больше нечего. Исландия уже пала, и он это знал, хотя и не был там. Судьба короля и королевы была решена. При мысли о маленькой Лиле он только сжимал кулаки.

А Сигурд? Если он не найдет Сигурда, значит, наследник трона хорошо спрятался и миссия Эолинда была выполнена, несмотря на неудачу. Если принц был мертв, что ж, тогда все уже не имело значения.

Из окон большого кабака на улицу падал свет, и приглушенный гул свидетельствовал о веселой попойке. Именно в таком месте Эолинду легко было представить принца и его приятелей. Войдя, он осмотрел комнату, где воздух так сгустился от чада, что его можно было резать на куски, а тяжелые запахи взвесить. Тут сидели человек пятьдесят, а может, и все сто. Мужчины из всех королевств мира. Воины и моряки. Восемь или десять женщин разносили еду и напитки.

Ни Сигурда. Ни Гелена. Ни Иона.

Эолинд уже хотел выйти на улицу, когда к нему подошла стройная служанка. Приветливо улыбнувшись, она отбросила со лба прядь волос и осведомилась:

— Господин, я могу проводить вас за хороший столик? На огне жарится свежий бык, и лучшие кусочки еще не раскуплены.

Эолинд задумался. Расспросить людей в таверне тоже не повредит… Вытащив монетку из кармана, он удержал девушку, когда та уже хотела провести его на свободное место.

— Мне не нужны еда и выпивка. Я ищу своих друзей.

Девушка нахмурилась. В Фъеллхавене опасались болтать о завсегдатаях трактиров.

— Задайте мне короткий вопрос, и, возможно, я дам на него короткий ответ.