Месть (ЛП)

- Не говори мне, что ты не слышал!  Сегодня утром на форуме было объявление. Сообщение от устроителя  Игр.  Всех гладиаторов, которых должны были растерзать дикие звери, внесли в список на групповую схватку …   включая это вероломное дерьмо  Марка Валерия Паво.

- Прекрати нести чушь. Я слышал об этих групповых  схватках.  Это просто дешевый способ избавиться от мрази.  Десятки убийц и беглых рабов режут друг друга с таким же мастерством, как слепой галл дерется  после выпитого бурдюка вина.  В этом хаосе организаторы никогда бы не стали рисковать настоящим  фехтовальщиком.

Макрон отвернулся от мужчину прежде, чем тот успел ответить.  На поле Арены шло комедийное представление, а из восточных ворот целеустремленно вышел судья, сопровождаемый процессией гладиаторов в легких доспехах.   Макрон заметил  Паво в начале колонны,  сурово глядящего перед собой, пока толпа осыпала его оскорблениями.

- О боги, ты, приятель, оказался прав! - пробормотал он.  Он испытал острый укол симпатии к своему бывшему ученику.

- Говорил же я тебе, - с насмешкой ответил зритель.  -   А. вообще то, мне не нравятся шансы  Паво в этом бою.

Макрон  резко  поаернулся к зрителю.  -  Что ты имеешь в виду?

- Здесь  довольно много тех, кто умеет обращаться с мечами, которые были добавлены в программу.  Среди них есть египетские мечники и германские варвары.  -  Амадокус  тоже соревнуется.

Макрон почувствовал, как его кровь стынет  у него в жилах:  - Кровавый ад.

Зритель кивнул:  -  Паво -  чемпион  прошлого боя, и другие мужчины  из зависти к нему будут отчаянно пытаться сделать из него  отбивную.   Меня не волнует,  как он расправился с дикими зверями;  но, сегодня утром его обязательно  прирежут.

- Послушайте,  ублюдки!  -  крикнул судья бойцам, когда они устало вышли из восточных и западных ворот и заняли свои позиции по обе стороны отметки, нанесенной мелом на песке.  -  Никто и пальцем не шевельнет, пока я не скажу.  Если я поймаю кого-то, кто попытается  начать раньше времени, он  будет пригвожден к кресту еще до конца дня. Понятно?

- Да,  господин!  -  в один голос закричали гладиаторы.

Паво проснулся в то утро,  Он думал о том,  как  уберечь своего сына от той же участи предателя, как своей, так  и его отца Тита  до него.   Выйдя на Арену под шум толпы, он вспомнил гладиаторскую тактику, которой  его учил у Макрон.   Мужчины медленно строились на песке, все шестьдесят человек. Некоторые уже мрачно смирились со своей участью.  Другие грозили толпе кулаками в позах трагического неповиновения.   Невысокий коренастый гладиатор,  стоящий  справа от Паво,  заметно дрожал от страха.

- Ну. вот и все,  - прохрипел он.  Паво заметил, что у мужчины не было зубов, а клеймо на лбу выдавало в нем беглого раба.  -  Нам конец.

- Это твой первый бой?  -  спросил Паво.

- И последний, - с горечью ответил мужчина. -  Меня здесь не должно было быть. Я никогда в жизни не держал в руках меч.

Паво почувствовал, как его мышцы напряглись, когда слуги стали раздавали оружие мужчинам, для предстоящей битвы.  В сопровождении преторианской гвардии судья по очереди обошел бойцов, останавливаясь перед каждым, чтобы лично проверить остроту его оружия.  В попытке навести хоть какой-нибудь  порядок в групповой схватке, которая часто переходила в хаотичную драку, бойцов разделили на две команды по тридцать человек в каждой, причем команды отличались своим вооружением. Каждому бойцу команды Паво вручили изогнутый меч в два фута длиной и небольшой круглый щит.  Щит был меньше, чем тот, к которому он привык в легионах, и давал гораздо меньшую защиту,  а с такого рода  клинком он тоже был незнаком.

Их противники по другую сторону меловой линии были вооружены двумя легионерскими мечами, но не имели щитов. У бойцов обоих сторон, не было бронежилетов и защитных шлемов, на них были только  набедренные повязки. Он предположил, что идея создать группы с контрастным вооружением заключалась в том, чтобы заставить гладиаторов с двумя мечами, но лишенных щитов, атаковать своих противников.  Схватив свой меч, Паво заметил пару германских бойцов на противоположной стороне меловой линии, разговаривающих на своем родном языке, их гигантские фигуры возвышались на целую голову над другими мужчинами, а мечи в их руках казались смехотворно маленькими.