Она влетела в здание, где находился офис Джеймсона, и вызывающе улыбнулась сексапильной секретарше. Та широко улыбнулась ей в ответ, и Тейт подумала, что если Джеймсон воспользуется своим подарком на День рождения, чтобы устроить секс втроем, то эта женщина окажется не таким уж и плохим вариантом. По крайней мере, она не Петрашка. И не Сандерс.
Тейт достаточно долго слушала визг его личной секретарши, чтобы понять, что он в своем кабинете один, а затем, вальсируя, вошла в комнату. Джеймсон разговаривал по телефону, но буквально прожигал ее взглядом. Он не сводил с нее глаз, пока девушка не села в кресло напротив. Она откинулась назад, неспешно слушая, как он говорит о цифрах, акциях, облигациях и вещах, в которых она ничего не смыслила. Джеймсон был одет в другой костюм с приталенным жилетом, его волосы были подстрижены, хотя сверху он оставил их длинными. Мужчина был очень похож на волка в дорогой дизайнерской, сшитой на заказ овечьей шкуре. Тейт поёжилась в своём кресле.
— Ты очень сексуальный, когда работаешь, — тихим хриплым голосом сказала она.
Джеймсон поднял вверх средний палец.
Он еще некоторое время разговаривал по телефону. Было очевидно, что мужчина беседовал с несколькими людьми, поскольку он постоянно менял тон голоса и говорил на разных языках. Бегло на немецком, немного запинаясь на французским, и в лучшем случае фрагментарно на мандаринском. Хотя все равно умудрялся делать это так, будто всегда знал, о чем говорит. Наконец, минут через пятнадцать Джеймсон повесил трубку.
— Где тебя черти носили? — спросил он, сцепив перед собой пальцы.
Тейт указала на свои взлохмаченные волосы.
— Спала. Я буквально с постели прыгнула на красную ветку, — заверила его она.
— Мне на это плевать. Я сказал «в полдень», а не «около полудня», — напомнил ей Джеймсон.
Девушка пожала плечами.
— Теперь уже поздно. Мы засиделись допоздна, — сказала ему она.
— И чем же вы занимались? — спросил он.
— Да так… легкий бондаж, зажимы для сосков, автомобильные аккумуляторы и тому подобное, — с улыбкой сказала Тейт.
— Это ничто по сравнению с тем, что собираюсь сделать с тобой я.
По телу Тейт пробежала дрожь, и она чуть не пустила слюни.
— Звучит заманчиво.
— Что вы делали вчера вечером? Почему я даю
Тейт вздохнула.
— Он расстроился из-за истории с Элли и придумал идиотский план: стал целовать меня, чтобы она приревновала. Мы засиделись допоздна, ели пиццу и мороженое. Очень банально и несексуально, уверяю тебя, — пообещала Тейт.
— Я больше этого не допущу, — сказал ей он.
— Джеймсон, ты не можешь мне указывать, с кем проводить время, а с кем — нет, — заметила девушка.
—
Тейт облизнула губы и подалась вперед.
— Вообще-то, я хочу тебя кое о чем попросить. Об одном одолжении, — начала она, нервно перебирая пальцами.
Джеймсон застонал и закрыл глаза.
— Просто какого-то секса. Все, чего я хочу от жизни, это денег и секса. Ну почему с сексом вечный геморрой? — вздохнул он, уронив голову на спинку стула.
— Обещаю, что буду заниматься с тобой сексом, когда угодно и столько сколько пожелаешь, если ты дашь мне пару дней, — сказала ему Тейт.
Джеймсон поднял голову.
— Что это снова за игра, малышка? — тихо спросил он.
Девушка покачала головой.
— Никаких игр. Я просто хочу одолжить у тебя твою квартиру, — сказала она.
У Джеймсона округлились глаза.
— Хочешь одолжить у меня квартиру? Ну, ладно, если пообещаешь потом ее вернуть, — ехидно ответил он.
Тейт закатила глаза.
— Верну. Всего на несколько дней.
—
— Потому что Ник в городе.
Джеймсон встал с кресла и быстро направился к ней. Тейт тоже вскочила и, отстраняясь, загородилась от него столом. Этого она и ожидала.
Джеймсон всегда сначала приходил в ярость, но потом обычно остывал. Она могла с этим справиться, ей просто нужно было продержаться некоторое время подальше от него. Если он ее поймает, секс неизбежен, а когда они займутся сексом, Джеймсон сможет заставить ее говорить и делать все, что захочет. Если ей удавалось оттянуть секс, то иногда — редко, но иногда — она могла получить желаемое. А уже потом заняться сексом. Реально беспроигрышный вариант.
— Ты хочешь провести ночь с
Тейт продолжала отстраняться.
— Нет, думаю, на этом все.