Месть Клеопатры

— Мобильный отряд четыре — центральной базе. «Люцифер» произвел разгрузку. Не приступить ли к захвату? К.

В центре коммуникаций отдела специальных операций у Сивера сильнее заколотилось сердце. Он бросил взгляд на Романо; тот сидел в кресле, потупившись, и жадно курил очередную перехваченную у кого-то из подчиненных сигарету.

— Что ему ответить? — спросил у начальника Сивер.

Бандюга Джой стряхнул пепел с сигареты на пол и недрогнувшим голосом произнес:

— Пусть держатся на дистанции, продолжают наблюдение и регулярно обо всем докладывают.

Такси с рекламным плакатом на крыше, изображающим красивую женщину в купальном костюме, втирающую в кожу крем для загара, подъехало к дому, в котором жил Алехандро. Сев в машину, Алехандро назвал водителю адрес: Бродвей, номер 1049. Сивер включил счетчик и помчался по Пятой авеню, а затем вокруг Вашингтон-сквера.

— Как дела? — спросил он.

— Что произошло с грузом? — нетерпеливо спросил Алехандро.

— Доставлен в склад на Бекмен-стрит, за Фултонским рыбным рынком.

Увидев, что Сивер следит за ним в зеркало заднего обзора, Алехандро ответил на это сообщение радостным кивком.

— А рюкзаки?

— Их вернули в фургон. — Сивер повернул на восток. — Мы проследили их до твоего лежбища.

Алехандро задумчиво кивнул:

— Теперь мне понятно, почему Писсаро настоял на том, чтобы я дал ему ключ. Теперь, когда они знают, что система срабатывает, Чи-Чи не собирается понапрасну тратить время.

Сивер резко вильнул, избегая наезда на отчаянно пробирающегося между автомобильными рядами пешехода.

— Мне бы хотелось, чтобы у нас оставалась хоть какая-нибудь возможность сохранить контроль за этими чертовыми рюкзаками.

— Они убьют меня, как только обнаружат в них передатчики. Чем дальше мы медлим, тем большему риску я подвергаюсь.

Сивер кивнул, вынужденный без малейшей радости согласиться с доводом Алехандро, и поспешил сменить тему.

— Какие-нибудь соображения относительно Клеопатры?

— Ничего определенного. Только какие-то смутные ощущения.

— А кто эта Юдит, которую ты попросил проверить?

— Стекло своей штуковиной резать может. А кроме этого, и не считая того, что я сообщил тебе ранее, я ничего про нее не знаю.

— И какое ты ей отводишь место в иерархии синдиката? — спросил Сивер.

— Судя по тому, как она ведет себя в определенных ситуациях, весьма высокое.

— А Чи-Чи?

— Еще не знаю. Просто не могу себе представить, что такой высокомерный латиноамериканец, как Чи-Чи, позволяет женщине отдавать ему приказы. А самое смешное в том, что я вообще ни разу не видел его вместе с женщиной.

— На основании только того, что ты ее не видел, нельзя утверждать, что ее не существует. Этот парень ведет более чем скрытную жизнь, не подпускает к себе никого, даже самых близких. Как знать, не вписывается ли Юдит в эту схему.

— Возможно. Но меня беспокоит кое-что еще. Мне кажется, у Чи-Чи не хватило бы мозгов организовать такой синдикат. — Он сделал паузу, задумался. — Сколько времени вам понадобится на то, чтобы вскрыть подноготную Юдит?

— Над этим работают мои лучшие сотрудники. Как только что-нибудь прояснится, ты сразу узнаешь все.

Алехандро этого было мало.

— А как ты сумеешь передать мне полученную тобою информацию?

— Обнаружишь в присланной тебе по почте рекламе, — ответил Сивер, вновь вглядываясь в лицо своего агента, отраженное в зеркале заднего обзора. Он впервые отметил про себя свидетельства возраста на лице Алехандро, углубившиеся складки в углах глаз. Алехандро сам настоял на нынешней встрече, но до сих пор не упомянул ни о чем, достаточно важном для того, чтобы она получила оправдание, а это означало, что ничего такого у него в загашнике и не имелось. Соответственно, Сивер заподозрил, что истинная причина встречи заключается в личных мотивах, в необходимости, осознанной Алехандро, встретиться с кем-нибудь, кто заботился бы о нем и знал бы его. Сивер был единственным звеном, связующим Алехандро с внешним миром, — с настоящим миром, в котором люди вели подлинную жизнь, и она имела настоящий смысл. — А тебе не понадобится какое-нибудь оборудование для того, чтобы переупаковать парашюты? — спросил он в конце концов.

— У меня в берлоге имеется все, что нужно. Хотя через какое-то время мне понадобятся дополнительные диоды.

— Я раздобуду их для тебя. — И тут Сивер неожиданно сменил тему. — Ты помнишь Карлсена? Ну, этого адвоката?

— Помню, — криво усмехнувшись, сказал Алехандро.

— Карлсена и Барриоса убили в один и тот же день. И нам кажется, что оба убийства совершены женщиной.

— Почему?

— На месте преступления возле обнаженного тела Барриоса были обнаружены клочки женских срамных волос. — Продолжая рассказ, Сивер невольно вздрогнул. — Ему вырезали оба глаза. А на губах у адвоката была помада.

Алехандро, покачав головой, угрюмо заметил:

— Женщины-убийцы становятся фирменной приметой наркобизнеса.

Сивер остановился на красный свет на Двадцать третьей улице. Отвернувшись так, чтобы не видеть Алехандро даже в зеркале заднего обзора, он спросил у него: