Месть Фантомаса

Перейдя улицу Раффэ, незнакомец вышел на улицу Доктор Бланш и, завернувшись в свой огромный черный плащ, прижался к одному из углов забора, идущего вдоль тротуара. Там он замер, не двигаясь и не делая лишних движений. Случайный прохожий наверняка прошел бы мимо, не догадываясь о его присутствии, настолько неподвижно стоял незнакомец и настолько тень его смешивалась с чернотой ночи…

Внезапно он вздрогнул. Спокойствие вечера было потревожено ударами церковных часов, пробивших девять… Вдалеке эхом раздался перезвон колокола какого-то монастыря, зовущего на вечернюю молитву. Установившаяся после этого тишина стала еще глубже, ночь еще темнее…

Вдруг дверь подъезда особняка, который только что с таким любопытством рассматривал незнакомец, распахнулась, и темноту прорезал сноп вырвавшегося из дома света.

Послышался разговор двух женщин.

Одна из них, по-видимому, старшая, спрашивала:

— Вы выходите из дому, милочка?

— О, не волнуйтесь, мадам, — отвечала, судя по голосу, молоденькая девушка, — не надо ждать меня, я хочу только спуститься к почте…

— Но можно дать ваше письмо Жюлю, он отнесет…

— Нет, я хочу отнести его сама…

— Может быть, вас проводить? В этот час на улицах безлюдно…

Тот же голос, молодой и звонкий, ответил:

— Нет, нет! Мне не страшно… К тому же, безлюдна лишь улица Раффэ, а как только я выйду на улицу Моцарта, мне не надо будет ничего опасаться.

Яркий квадрат, светившийся в темноте сада, резко пропал.

Незнакомец, не упустивший ни одного слова из разговора женщин, услышал, как хлопнула входная дверь и как заскрипел под ногами девушки гравий, которым была усыпана дорожка, ведущая к калитке. Плохо смазанная калитка недовольно скрипнула, и на слабо освещенном тротуаре улицы вырос хрупкий и изящный силуэт девушки…

Незнакомец не спешил выходить из тени. Подождав, пока девушка быстрым шагом прошла мимо него и удалилась на достаточное расстояние, он осторожно, держась как можно ближе к стенам домов, последовал за ней…

«Никаких сомнений, это она! — говорил он себе. — Да я узнал ее голос. Но куда же она, в самом деле, идет… Тысяча чертей. Это может затруднить задачу…»

Правда, он тут же успокоил себя:

«Ладно! Увидим. В конце концов, зачем ей было врать. А может, любовное свидание? Ну, это вряд ли. Скорее всего, она, как и сказала, пошла на почту… Через четверть часа она вернется, и тогда… тогда…»

Между тем девушка, за которой так пристально следил незнакомец, продолжала шагать по улице, совершенно не подозревая о том, что она стала объектом слежки.

Она спустилась к улице Моцарта, свернула на улицу Пуссэн, бросила в почтовый ящик письмо и, повернувшись, не спеша пошла обратно к дому. Незнакомец не решился идти за ней до почтового отделения квартала Отёй, очевидно, потому что для этого ему бы пришлось проходить по оживленным улицам, что, наверное, не входило в его планы. Он остановился на последней темной и пустынной улочке и стал терпеливо ждать.

Увидев, что девушка возвращается, он облегченно вздохнул.

«Ага, вот и наше дорогое дитя. Она возвращается, все идет как надо… Скоро мы устроим кое-что забавное. Правда, смеяться буду я один…»

Если бы посторонний наблюдатель мог заметить лицо незнакомца, ухмыляющегося при этих словах, то он, наверное, содрогнулся бы от мрачного оскала и отвратительной гримасы, перекосившей лицо странного персонажа.

Через несколько минут девушка уже подходила к небольшому особняку, стоящему на улице Раффэ. Пройдя сад, она нажала на звонок входной двери…

Ей открыла полная женщина.

— Ах, это вы, милочка?

— Да, мадам.

— Не было никаких неприятных встреч по дороге, Элизабет?

Элизабет Доллон — девушка, действительно, была не кем иным, как нежной сестрой несчастного художника, — улыбнувшись, кивнула головой.

— Правда, мадам, я добралась благополучно… Я так и знала, что вы будете меня ждать… Я очень сожалею!

— Да нет, нет!.. Скажите лучше, Элизабет, Жюль предупредил меня, что вы завтра целый день будете дома. Этот бедный парень настолько глуп, что я подумала, не ошибся ли он. Вам нанесут завтра визит?

— Да, возможно, ко мне придут. Если же случайно мне придется отлучиться на некоторое время, за покупками например, то я передам через Жюля, чтобы меня подождали… так или иначе, надолго я никуда выходить не буду…

— Ну, что же, понятно, милочка. А сейчас, спокойной ночи, я пойду к себе…

Расставшись с госпожой Бурра, хозяйкой семейного пансиона, у которой Элизабет Доллон остановилась сразу же после трагических событий, перевернувших ее жизнь, девушка отправилась в свою комнату…

Она закрыла дверь на ключ, зажгла лампу… и вдруг ее улыбающееся лицо приобрело растерянное, испуганное выражение.

— Только бы он пришел, — очень тихо прошептала она, — о, мне страшно, как мне страшно, как мне ужасно страшно…

Девушка неподвижно стояла посередине комнаты, бросая вокруг себя испуганные взгляды…