Месть богини

Единственным выходом оставалась окованная каким-то металлом дверь. Три замка и два засова снаружи. «Вы посмотрите, какая честь! Это для неопасного узника-то. Сколько же они тогда на соседнюю камеру понавешали — для их опасных высочеств?!»

Герцог принялся расхаживать по камере взад-вперед. В свои два с половиной десятка лет — для бога сущее мгновение — ему «посчастливилось» изучить изнутри не один десяток тюрем и подземелий. По причине кое-каких разногласий с местными владетелями и представителями так называемого Закона различных миров. Но все это было в государствах, весьма удаленных от Лоуленда, то есть, пустяки для бога, рожденного в Мире Узла. Несколько раз на более низких Уровнях — вообще детские игрушки. Там Элегор вовсю развлекался, ускользая из-под носа у врагов, и искренне наслаждался их бессильным гневом.

На сей раз, похоже, герцог вляпался по-крупному. Но умирать очень не хотелось, особенно теперь, когда его отец покинул эту инкарнацию, оставив состояние и заботы о герцогстве единственному, но нерадивому сыну-бродяге. Папаша был полностью уверен, что после его смерти всё, тщательно созданное поколениями Лиенских за долгую нудную историю рода, полетит в Бездну Межуровнья. Чего еще ожидать от сына, который появляется дома не чаще пары раз в год, и то мимоходом?

Элегор горько усмехнулся. Пусть он — нерадивый, бесшабашный, многие даже считают, что сумасшедший («нарываться на ссоры с королевской семьей может только законченный псих!»), но не дурак. Так что, только б отсюда выбраться, и через несколько лет в Лоуленде о герцоге Лиенском будут говорить не только с недоумением и возмущением, как сейчас, но и с восхищением! Уж Элегор постарается! И ведьма эта рыжая, Элия, перестанет смотреть на него свысока, словно старше на пару веков, не меньше. Ведь они ровесники. Кстати, и в эту историю он влип из-за нее — какого демона ее понесло наверх?!

Герцог глубоко вздохнул, понимая, что не прав. Влип он только благодаря своей пустой браваде: расплачусь, дескать, сразу с ней за всё (как насчет двенадцати ящиков «Вендзерского»?) и буду ничего ей не должен. Какого демона его дернуло лезть с этим дурацким заклинанием связи? Не получилось сразу связаться, так решил — блок, защита типа «никого нет дома», пробью, крутизну покажу, — сюрприз будет. Ну и устроил сюрприз, идиот!! И себе, и Элии, и принцу Джею в придачу.

Элегор понял, что испытывает к девушке неожиданную симпатию. Если бы не Элия, он, возможно, так и остался бы не принятым Силами. Разве что каким-нибудь мелким Источником захудалого мирка. А теперь он обладал значительной властью, благодаря Звездному Тоннелю. После инициации герцог ожесточенно набросился на изучение магии, стремясь стать «круче рыжей ведьмы». Потом и сам не заметил, как увлекся, стал получать удовольствие от искусства манипулирования и плетения энергии. Между прочим, собственное могущество приятно тешило самолюбие!

Да, Элия все время смеялась и подзадоривала его. Впрочем, герцог тоже в долгу не оставался. Однако, странствуя по мирам, Элегор часто ловил себя на том, что скучает без словесных перепалок и остроумных пикировок с принцессой. А год назад его визави вообще куда-то исчезла. Как выяснилось теперь, на 262-й Уровень.

Элегор еще раз попытался вызвать силу Тоннеля. Но у него опять ничего не вышло, как и тогда, когда их волокли по коридорам. Хренов блок растреклятого короля Кальтиса не был просто сплетен из его личной силы, как делали в большинстве своем маги. В этом случае герцог смог бы управлять силой Тоннеля, потому, что ее суть была совсем иной, нежели у Сил Источников Миров, ибо для блока важен не коэффициент Силы, а ее принцип. Но заклинание Кальтиса воздействовало на какие-то мозговые центры, отвечающие за манипуляцию с магической энергией, и герцог оказался беспомощен, как младенец. Элегор чувствовал энергию Тоннеля, но не мог ею воспользоваться. Это ощущение доводило его до бешенства.

«Ну нет! Я так просто не сдамся! Я найду способ освободиться. Найду непременно!»

И герцог снова ожесточенно принялся исследовать дверь. Элегор дотронулся до ее поверхности, и его основательно шибануло магическим разрядом. Герцог взвыл и начал вспоминать все известные ему ругательства и старательно изобретать новые — хоть какое-то занятие…

* * *

Маленькая Рози, узнав об аресте сказителей, замышлявших покушение на короля Кальтиса, проплакала до позднего вечера. Ну не могло это быть правдой! Не могло и все! Это оговор, заговор или нелепая ошибка! Ей представлялось, что такой симпатичный ласковый Джей лежит избитый в кровь на холодном полу в грязной камере. Или еще хуже — его пытают! А вдруг и вовсе скоро казнят?! Повесят! И никто никогда не скажет Рози о том, что она «дивная роза» «благоуханна» и «розовоперста».