Месть Аники дес Аблес

— Будет, — говорю я. — Разгневается. Раз для Вас это важно, Вам стоило выяснить это до.

Бедный придворный дёргается, совсем как я, наверное, в прошлом танце, наступает мне на ногу — я, конечно, слышала, что всё нами сделанное к нам и возвращается, но не ожидала, что так быстро! — и продолжает танцевать, держа меня теперь уже как можно дальше. А мне слышится лёгкий смешок, но, конечно же, только слышится.

Третий танец забрал себе Император.

— Ика, — сказал он, — к Оранжерее надо сходить.

— Да, мой Господин, — невольно вздохнула я. Он истолковал мой вздох превратно.

— Тебе ничего не угрожает, ты будешь под моей защитой. Сходи, послушай.

Наверное, я наивна сверх меры, ведь вся моя школа жизни — монастырь и военное училище, но мне как-то и в голову не пришло, что на этой встрече мне может что-то угрожать.

— Благодарю, мой Господин!

А что ещё я могу сказать?

Танец заканчивается, и я обречённо иду к малой Оранжерее, для порядка спросив дорогу у пары слуг и разок свернув не туда. Этот спектакль для Императора, но я сама уже понимаю, что совершенно бесполезный спектакль. И всё-таки играю.

Меня уже ждут, и пока, кажется, вопреки прогнозам Ашш-Ольгара мне ничего не угрожает. При моём приближении мужчина снял маску, и я машинально сделала то же самое. В конце-то концов, моё лицо — отнюдь не секрет, в отличие от некоторых.

— Итак? — говорю я, потому что молчание затянулось. И как-то уж очень самодовольно улыбается мой визави.

— Браво! — наконец, выдаёт он. — Как Вам это удалось?

— Что именно? — обречённо спрашиваю, ощущая себя на краю пропасти.

— Аника, — укоризненно тянет он, и я, хоть и догадывалась, к чему всё шло, впадаю в панику и перебиваю:

— Вы что-то путаете!

— Нет, — усмехается он. Я и правда его раньше видела, на балу в честь пятнадцатилетия, не уверена только, что танцевала с ним, но видела точно. — Сначала, когда Вы появились во дворце, мы решили, что это просто поразительное сходство, уж больно убедительно Эльза всё разыграла… но теперь… Он не привёл бы на этот бал какую-то безродную стражницу Ику Стайер, а вот Анику дес Аблес — вполне. Но Вы ещё можете его обыграть, и я Вам помогу!

— Я не понимаю, о чём Вы, — упрямо повторяю я. Вот что бы он там ни имел в виду, я что, должна согласиться на заговор против Императора практически у него на глазах? Вообще, наверное, должна, но мне не хочется быть засланным «казачком», и кого-то подставлять тоже не хочется, и пока нет прямого приказа Ашш-Ольгара, я постараюсь как-то юлить и отнекиваться.

— Хотите, чтобы я Вам доказал, что Вы — это Вы? Извольте! — говорит тем временем мужчина. Добавляет. — Простите, способ жёсткий, но чтобы сэкономить время…

С его рук срывается молния и бьёт меня в грудь. Мне кажется, что я чувствую какое-то жжение или же наоборот холод, почему-то очень слабый, но тем не менее он есть, а лицо напавшего на меня мужчины вытягивается от удивления и, кажется, на нём даже мелькает что-то вроде паники, он, вроде бы, хочет сделать что-то ещё — то ли добить, то ли наоборот, как-то отозвать молнию, но не успевает — воздух между нами сгущается, и проявляются два полупрозрачных силуэта. Они похожи на воинов в доспехах и шлемах, а в руках у них настоящие и вполне материальные мечи. И один меч уже приставлен к горлу так и не назвавшего мне своё имя мужчины.

— Не может быть, — бормочет он. — Но как же?! Защита дома должна была сработать! Дар должен был сработать! Нет, не может быть!

Я поражена не меньше, чем он, но совсем другим. Ощупываю свою грудь, мысленно кляня почему-то Императора на все лады, но так и не найдя на себе ни раны, ни ожога, вынуждена признать: я и правда была под защитой. Но роль живца мне всё равно совершенно не нравится.

— Возвращайся! — приказывает мне Ашш-Ольгар, и я бреду обратно в зал.

И снова танцую с ним. У меня много вопросов, и не только к нему, но и к себе — какого чёрта я вернулась, а не попробовала сбежать? Хотя теперь-то поздно. Лучше спросить саму себя, какого чёрта я вообще сунулась во дворец, как могла быть настолько наивна и настолько ослеплена ненавистью, чтобы надеяться и в самом деле справиться с Ним? И дело даже не столько в его магической силе, хотя и одной её достаточно, чтобы свести мои шансы к бесконечно малым величинам, проблема в том, что я даже на два хода вперёд не думаю, а он, кажется, думает на четыре.

— Испугалась? — спрашивает Ашш-Ольгар. Нет, участия или нежности в его голосе нет и в помине, но я всё равно отвечаю правду:

— Да, мой Господин.

Несколько тактов молчания — за сегодняшний день я навсегда возненавижу балы и танцы, я уже близка к этому, а бал и не думает заканчиваться.

— И что же настоящая Аника дес Аблес хочет на день рождения? — спрашивает Император, и я непроизвольно сжимаюсь и вздрагиваю, понимая, что вот сейчас уже точно никуда не убежать — хватка у него железная.

— Жизнь, — признаю, кусая губы. Ничего другого просто не приходит в голову.