Месть Агонии

Марэна уже давно не испытывала подобной жажды, сейчас ей просто хотелось убить охотников с помпой, чтобы об этом говорили, шептались по углам и распускали слухи, а потому увечий и крови должно быть много. Тела этих «героев» должны быть так изуродованы, чтобы селяне брезговали их трогать, а после долго отплевывались и молились, чтобы никогда не встретиться с тем, что убило таких бойцов.

Еще когда шла к таверне она предусмотрительно погрузила деревню в сон, а тем, кто был в таверне, внушила, что идти на крики не нужно. Внушение, эмпатия, магия разума — первое, чем овладевает любой первородный вампир. Более того, они и есть источники этой магии. Пользоваться ею все равно, что дышать. Если остальные вампиры пользуются именно внушением, то есть, как только действие внушения пройдет, то человек вспомнит, что что-то было не так, то первородные другие — они не внушают, они формируют новую реальность в голове жертвы, и она воспринимает приказ, как собственное решение и черту характера. На пустыре она и охотники были одни. Рыжая выбирала только тех, чья кровь казалась ей приятной. Таких набралось не больше пяти, остальные же просто превращались в обрубки и умирали от боли и потери крови, истошно вопя, пока глаза не застывали, а лица не превращались в маски.

На десерт Изящная Агония оставила вожака — и не прогадала. Когда она подошла к отползающему телу, залитому чужой и своей кровью, тот не раздумывая попытался вогнать небольшой кол ей в грудь. Рука провалилась в мерцающую мглу вместо грудной клетки. И бледное испуганное лицо наемника переменилось, сменилось суеверным ужасом, на грани сумасшествия.

— Что… что же ты такое?!

Вамп не стала отвечать, а просто вырвала двумя пальцами у него кадык. Зачем утруждать себя ответами и беседой с тем, кто вызывает столько отвращения? Тело убийцы конвульсивно дернулось и обмякло. Вамп брезгливо отшвырнула его в сторону и осмотрелась. В общем и целом картинка ей понравилось. Если в этом мире так сильны суеверия, как выглядит, то уже через неделю это место станет проклятым, а люди в нем — великими грешниками. Можно было бы подвесить тела, написать послание кровью или еще как-то обозначить предупреждение и обещание, но дешевая патетика чужда холодной сути вампирской души.

Она направилась к тупику, где оставила истекающего кровью юношу. Настроение было отличным. Она оставила выбор будущей судьбы за ним, и если он решит жить, то так и будет, а решит умереть — то и она уже не поможет. У Антуана было достаточно птенцов, зачем плодить новых?

Юноша лежал на спине и тихо постанывал, глядя в небо мутным взглядом. Первородная не смогла сдержать усмешки. Она опустилась на землю, приподняла голову юноши, устроив у себя на коленях. Он вскрикнул и закашлялся, но не сопротивлялся.

— А ты меня приятно удивил, — призналась она.

— Они мертвы? — еле шевеля губами спросил он.

— Разумеется, — кивнула вамп и погладила его по голове. — Ты на перекрестке, юный рыцарь! Ты можешь уйти в покой, я не стану мешать. Можешь стать сильным, как мечтал наемник и легко убивать своих врагов, можешь стать низшим. Я могу дать тебе своей крови и каплю силы — тогда ты станешь высшим из нас и сможешь создавать своих детей, я отпущу тебя и не стану приказывать никогда. А можешь стать моим слугой, моим братом и учеником, мы можем вместе гулять по вечности, но ты навсегда останешься рабом первородного вампира. Каков твой выбор?

Брюнет закрыл глаза. Зрачки под веками быстро забегали, руки забила мелкая дрожь, а на губах появилась алая пена. Ее незадачливый защитник умирал.

— Говори, герой. Иначе выбор сделает судьба. Ты желаешь, чтобы выбрала она? — вкрадчиво прошептала вамп.

Лицо юноши исказила невыносимая боль он распахнул глаза и вцепился похолодевшими пальцами ей в руку и потянул к себе. Она послушно наклонилось к его губам. Единственное слово, больше похожее на шелест осенней листвы. «Ты…'»- решило многие вопросы.

Марэна неверище посмотрела на него, ведь уже больше трех тысяч лет у нее не было ученика, не было того, кто всей душой желал рабства. Те, кто способен пережить перерождение, обладают сильной волей и непоколебимым характером, пусть и каждый в своей вариации, а такие не желают быть рабами. Они хотят свободы, власти, силы. Но она чувствовала, что юноша не оговорился в бреду, он действительно выбрал ученичество. Изящная Агония была поражена. Даже невесты вампиров, которые были влюблены в них до умопомрачения, не желали рабства. Даже в жизни Антуана, а он мог обольщать куда лучше нее самой, было всего три ученика и все погибли, прикрывая создателя. Дело в том, что ученик первородного — это единственный вампир, который не станет повиноваться приказу и не уйдет, спасая себя. Сила обряда будет требовать, чтобы он отдал всего себя за своего творца. Вамп знала и пару примеров того, как ученики через несколько веков сходили с ума и молили о смерти, потому что связь ученика и создателя неимоверно близкая и неразрывная. Именно поэтому принято называть учеников рабами. Для вампиров такие не живут, а лишь отыгрывают роль тени своего творца.