Месть

Лоренс пробыл в Лос-Анджелесе всего три дня и был совершенно измотан многочисленными совещаниями. Однако он знал, что энергия его неистощима и ощущал здесь особый ее прилив. Отсутствие профессионализма и пустая болтовня забавляли и бесили его, но он, как и все они, играл по принятым правилам, увлекаясь этой игрой.

Он остановился на Голливудских холмах вместе с английским режиссером-постановщиком, своим старинным знакомым. Даже отрицательное отношение Виктора к истории Мойны О'Молли не задевало Лоренса. Виктор говорил примерно то же, что и другие: «Это историческая вещь, Лоренс, а в наши дни никто не хочет связываться с историческими темами», или: «Тебе нужно подключить несколько знаменитостей, твое имя для этой картины не имеет нужного веса», или еще: «Эта история слабовато написана. Да, местами она неплоха, но в целом ее следует основательно переработать».

Конечно же, Лоренс знал это сам, но то, что сделала Руби за последнюю пару недель, вселяло в него оптимизм. По сведениям, поступавшим от Элисон из Нового Орлеана, у нее получилось нечто потрясающее. Лоренс собирался присоединиться к ним дня через два. Если сегодняшнее совещание в «Юниверсал» даст положительные результаты, он привезет им хорошие новости.

За два дня это была вторая встреча в «Блэк Тауэр», хотя за недели, предшествовавшие приезду Лоренса, они с Биллом Коэном часто разговаривали по телефону. Билла он знал давно, но Лоренс не полагался на старую дружбу. Ему придется представить Биллу такое, что заставит его снять перед ним шляпу, иначе в дальнейшем доступ к этому влиятельному человеку станет весьма затруднительным.

Однако бесконечные часы, проведенные с Руби, а также время, которое требовал творческий подход Элисон к оформлению отдельных сцен, и его собственные неустанные усилия не пропали даром. Он добился желаемых результатов. По правде говоря, Билл не снял перед ним шляпу в немом восторге, но все же выразил одобрительное удивление. Билл не из тех, кто даром теряет время. В тот же день он созвал совещание в «Юниверсал», чтобы другие члены совета услышали от самого Лоренса, во что они собираются вкладывать деньги. Конечно, не предполагалось, что они будут финансировать фильм, но если Лоренсу удастся его сделать, они могли бы профинансировать его распространение. Лоренс знал, что как только у него будет дистрибьютер, тут же появятся и деньги на производство фильма.

— Ну, судя по выражению твоего лица, — сказал Виктор, когда Лоренс вошел в его кухню, отделанную мореным дубом, — я сказал бы, что тебе удалось решить проблемы.

— Почти так, — улыбнулся Лоренс. — Но ты ведь знаешь этот город. Здесь даже пароход никогда не отплывает по расписанию. Нет ли у тебя пива в холодильнике?

— Сколько угодно. Пей на здоровье, — ответил Виктор, снова погружаясь в работу над рукописью.

Не желая отвлекать Виктора, Лоренс вышел на веранду и взглянул на плавательный бассейн, расположенный на нижней террасе. Он решил, что позвонит Пиппе через часок. Она не должна заметить по его голосу, какую радость доставляет ему пребывание в Голливуде, это вызвало бы у нее раздражение. Он очень хотел поделиться с ней удачей. Если совещание в «Юниверсал» даст положительные результаты, он, пожалуй, попросит ее прилететь сюда, потому что ему очень не хватало ее.

Последнее время перед его отъездом, которое они провели вместе, напоминало первые дни их медового месяца.

Он удовлетворенно вздохнул, удобно расположившись в кресле. Как же ему здесь нравилось! Эти поросшие густым лесом холмы, потрясающие закаты и тревожные крики койотов. Хотя сад, прилегающий к вилле, был невелик, у Лоренса возникало ощущение широких просторов.

Пиппа прекрасно знала его отношение к Лос-Анджелесу и поэтому никогда не возражала против его поездок сюда. Но, хотя он возвращался домой в отличном настроении, ее порой все же беспокоила мысль о том, что он когда-нибудь уедет и больше не вернется. Нет, этого никогда не случится. Как бы ни любил Лоренс свою страну, он так тосковал о Пиппе, что при первой же возможности садился в самолет, направляющийся в Хитроу.

— Кто-нибудь звонил? — спросил он Виктора, когда тот вышел к нему.

— Руби из Нового Орлеана. Какой-то парень из Лондона, кажется, он назвал себя Кемпбелом, и еще кто-то из «Фокс». В блокноте рядом с телефоном все записано.

— Спасибо, — сказал Лоренс и отхлебнул пиво. — Как продвигается работа над рукописью?

— Вникаю понемногу, но не отказался бы от твоей помощи.

— Моей? — с удивлением спросил Лоренс.

— У меня возникла идея насчет съемки одного эпизода, но боюсь, это будет стоить кучу денег. Не подскажешь ли мне, на какие средства можно рассчитывать, пока я еще не ушел с головой в работу? Не хотелось бы потом выглядеть полным идиотом.

— Попытаюсь, — ответил Лоренс. — Хочешь, чтобы я взглянул сейчас?

— Время терпит. А кто будет ставить твою «Мойну О'Молли» — конечно, если ты вообще будешь ее ставить?

Лоренс удивленно поднял брови.

— Уж не предлагаешь ли ты мне свои услуги?

Виктор рассмеялся.