Мессия. Том 1

Рассказ таков: Боги на небесах очень забеспокоились. За миллионы лет… кто-то достиг просветления! Столь великое явление не должно остаться невыраженным. А как же те миллионы людей, которые остались в темноте, в бессознательности? Если пробужденная личность не может помочь им, то кто же поможет? Кому надлежит показать им другой берег, дальний берег?

Семь дней ожидали они, и пришли к выводу, что Гаутама Будда не собирается разговаривать. Поэтому они, в конце концов, спустились вниз вместе со своим царем Индрой, коснулись стоп Гаутамы Будды и попросили его не оставаться безмолвным. Подобный расцвет — огромная редкость, она не должна просто так исчезнуть, не оставив следов, по которым другие будут искать источник. Разумеется, вся эта беседа происходила в безмолвии: то были боги с небес; ни они, ни Будда не говорили, но беседа от сердца к сердцу была возможна между ними.

Гаутама Будда сказал им: «Уже семь дней я обдумываю все за и против. Я не вижу смысла в разговоре. Люди глухи, люди слепы. Они могут слушать, но не в силах внимать. Они смотрят, и все же видят только несущественное. Так зачем пустые хлопоты?»

Я могу понять его. Я проводил в ненужных хлопотах каждый день. Я мог бы просто молчать и наслаждаться своим блаженством, и меня не изводили бы политики, религиозные священниками — почти весь мир, — а я занимался именно попытками сообщить то, что сообщить очень трудно.

Но мне некоторым образом повезло. Никогда прежде никому не удавалось достичь столь многих человеческих сердец.

Вот отчего я не обращаю никакого внимания на их тюрьмы, козни, на их варварство. Они не могут даже сказать мне, почему они изводят меня, — я, видите ли, «противоречивый человек». Но кто же спросит этих идиотов — где и когда они слыхали о великом человеке, который не был противоречив? Вы думаете, Кришна не был противоречивым? Вы думаете, Иисус не был противоречивым, или Сократ, или Пифагор?

Уничтожьте всех противоречивых людей — и вы уничтожите все человечество. Будут только буйволы, ослы и полицейские.

Если я противоречив, то это значит, что противоречива истина.

Это значит, что ваши, умы так заполнены предубеждениями, что вы не в силах понять простые вещи, и делаете из них противоречия. Из-за этого ваши умы становятся обеспокоенными, ваши предрассудки в панике. Лучше отравить Сократа и успокоиться, распять Иисуса и успокоиться.

Но вспомните: всякая эволюция сознания происходила только через противоречивое, а не через послушное, традиционное, ортодоксальное. Она совершалась исключительно благодаря бунтарям. Однако бунтаря понимают только в день ухода: его вечер оборачивается утром — но слишком поздно.

Гаутама Будда сказал: «Оставьте меня одного. Я думаю об этом непрерывно вот уже семь дней. Те, кто способен слушать меня, придут ко мне и без моих речей, а тем, кто не способен слушать меня, я могу хоть кричать с крыши дома — они просто сообщат полицейскому инспектору, что какой-то человек учиняет здесь беспорядок: «Противоречивый человек кричит с крыши дома и нарушает спокойствие и тишину людей». В каком спокойствии живут люди? В какой тишине живут люди?»

У Будды не было ни малейшего желания, и я могу понять его. К чему беспокоиться, если никто не собирается тебя слушать, и каждый поймет неправильно? Лучше быть безмолвным. Те, кто жаждет, могут прийти, могут не прийти — это не твоя забота. Ты прибыл, твой поиск завершен.

Но богов было не так легко убедить.

Они пошли и стали говорить между собой: «Что делать? Ведь произойдет бедствие, если Будда останется безмолвным; это будет величайшим оскорблением человечеству, если Будда останется безмолвным. Это будет величайшей утратой для будущего, для грядущих поколений. Они никогда не простят нам, ведь только нам известно, что он достиг цели, — наша обязанность как-нибудь убедить его».

Они пришли к выводу — и этот вывод Будда не смог отрицать. Их аргументация была очень простой, они сказали: «Ты прав на 99,9 процента. Но подумал ли ты о немногих редких душах, которые, может быть, ждут как раз на грани, у пограничной черты, и им нужен лишь толчок? И что за беда? — ты не теряешь ничего. Но если хоть несколько человек сумеют прийти к той же реализации, что и ты, мир останется в долгу перед тобой навсегда».

Они сказали: «Ты не станешь отрицать, что в мире есть немногие люди, которые, быть может, как раз на грани, но никто не толкает их, а они боятся неведомого. Им нужен кто-то, для кого нет неведомого. Его уверенность, его авторитет помогут им предпринять один шаг. И этого достаточно — они будут в том же состоянии сознания, что и ты. Не лишай же нас немногих просветленных существ, человечество так несчастно. Сделай его хоть немного богаче, хоть немного прекраснее».

Миг тишины — и Будда закрыл глаза и произнес: «Ради тех немногих я буду говорить, хотя и не могу высказать всю истину. Я не смогу открыть самую большую тайну, но я смогу сказать многое, с тем, чтобы они смогли двигаться к самой дальней звезде. Я могу указать им звезду… вот мой палец; это не проблема для меня. Я не думал о таких второстепенных вещах».