Мессия Дюны

Подняв голову вверх, она взглянула в посеребренное луной лицо.

— Я знаю. Любовь всегда узнает любовь.

От этих ее слов он содрогнулся, словно отстраняясь от прежнего себя. Шел сюда за одним, а обрел другое. Словно бы попал в комнату, полную знакомых, чтобы понять с опозданием, что не знает никого из них.

Отодвинувшись, она взяла его за руку.

— Пойдем, Дункан.

— Куда прикажешь, — отвечал он.

И она повела его через арык, во тьму к подножию скалы и убежищу в ней.

~ ~ ~

И не вернется народу его вода,
В горьком запахе погребальных залов
Не преклоняй колен и не молись,
Тебе не освободить ума от корысти;
А он был святым дураком,
Золотой скиталец, вечно живущий
На грани рассудка.
Захоти — и он предстанет перед тобой.
Багрец покоя и царственная белизна
Спустились в мир наш волею его.
И вот — спокойный взгляд, а там,
Грядет из сверкающих звездных джунглей,
Таинственный пророк, слепой и грозный,
Орудие пророческих сил,
Чей голос звучит вечно!
И Шаи-Хулуд, он ждет его, он ждет
На том берегу, где разлученных соединяет вечность,
В возвышенном томлении любви.
И он шагает сквозь бесконечный лабиринт Времени.
И осыпается дурацкое обличье его видений.

Гимн Гхолы