Мессия

Гена и Лена, перекрикивая друг друга, наперегонки бросились к Светлане, буквально рухнувшей на колени и расставившей руки во встречных объятиях. Из глаз в два ручья потекли слезы, подбородок трясется, губы прикусила. Но, когда дети влетели в нее, едва не сбив на пол, все же не выдержала и разрыдалась. А еще начала осыпать ребят быстрыми, заполошными поцелуями, не особо заботясь, что попадает под ее губы: щека, волосы, нос или ухо. Какая, собственно говоря, разница, если все это от кончиков пальцев до темечка ее кровиночка.

У Дмитрия от этой картины к горлу подкатил ком, и сразу стало трудно дышать. Еще и слезы начали проситься наружу. Чтобы не опозориться, часто заморгал и отвернулся в сторону, вперив взгляд в информационный плакат с уже устаревшими рекомендациями по санитарной безопасности. Надо же, век высоких технологий, а здесь, в «Ковчеге», и вовсе все компьютеризировано, но поди ж ты, бумага никуда не уходит.

И ведь рядом с этим анахронизмом плазменная панель с живой картинкой. Хотя-а… Вот на экран он не посмотрел, а нечто необычное тут же бросилось в глаза. Да еще и с содержимым ознакомился. Значит, есть все же смысл. Не дураки это устраивали. Правда, обновить в соответствии с реалиями все же не мешало бы.

Скосил взгляд на товарищей. Илья усиленно ищет что-то у себя под ногами. Не иначе как решил проверить профпригодность уборщиков. Хотя это скорее по части Ксении, потому что прибираются здесь эдакие электронные полотеры.

Впрочем, ей сейчас не до этого. Вот уж кто и не думает стесняться. Две дорожки слез протянулись от глаз к подбородку и капают на грудь. Наконец спохватилась и, вооружившись платком, утерла лицо, при этом шмыгнув носом и всхлипнув совсем по-детски. Вот и скажи, что на счету этой невысокой девушки спортивного сложения не одна сотня убитых мутантов. Причем хватает в их числе и высокоуровневых.

И только Лацис стоит как надежная, несокрушимая и невозмутимая скала. И не скажешь, что только что он был очень даже живым и настоящим, вел оживленную беседу с детьми, вцепившимися в его руки. А то как же, дядя Айварс их кумир и самый любимый дядя. Нефедов уступил это место раз и, похоже, навсегда. Теперь же Латыш стоит не шелохнется.

Ни для кого из команды не секрет, что между ним и Светланой закрутился виртуальный роман. Но то там, в ненастоящем мире. А чем оно обернется в реальности, совершенно непонятно. Тем более при виде молодой двадцатилетней девушки на фоне тридцатипятилетнего мужика.

Это максимальный возраст, который получался при минимальном сроке нахождения в репликаторе. Дольше даже на один день никто держать не станет. А моложе делать ее не хотелось. Нет, Дмитрий вовсе не о сержанте заботился. О детях. Но, похоже, зря старался, они-то как раз разницы совершенно не заметили.

Опять же в последний раз Лацис со Светланой виделись в виртуале три с половиной месяца назад. После чего связь с ней оборвалась, хотя, по заверениям служащих центра клонирования, с женщиной все в порядке и процесс формирования личности протекает нормально. Знали бы они, что это означает.

Наконец Светлана поднялась, утерла слезы и, взяв детей за руки, направилась в сторону Дмитрия и товарищей. Или все же Лациса? Бог весть как оно там у них. Сержант прилетел, специально подгадав под ее выписку. От взваленной им же самим на свои плечи ответственности его никто не освобождал. И в первую очередь он сам. Так что каждый отпуск для поездки в Россию выбивался им с боем.

– Дима… Ребята… Спасибо вам. – Она повисла на его шее, неловко ткнувшись мокрыми губами в щеку.

Потом, шмыгая и утираясь, обняла не менее зареванную Ксению, Илью. Замерла перед окаменевшим Лацисом, покраснела от охватившего ее смущения…

– Айварс… – утирая нос, проговорила было она и тут же осеклась.

Потом решительно подступилась и, закинув руки ему на плечи, приникла к его груди и в очередной раз громко шмыгнула носом.

– Раз уж ты здесь, значит, все в силе? Или ты прилетел, чтобы как настоящий мужчина лично сказать, что твои планы поменялись? – сквозь слезы, со всхлипами и не поднимая глаз поинтересовалась она.

– Я своих решений не меняю, – с характерным акцентом, но что-то уж больно подозрительно дрогнувшим голосом произнес он.

– Ты в жизни куда больше и надежней, – и опять всхлип.

Дети, наблюдая эту картину, обступили взрослых и заключили их в объятия. Ну-у, насколько могли. Все же шесть и три года, крохи еще. Хм. Во всяком случае, Лена. Генка – тот удался в папу. Дай срок, еще и Лациса за пояс заткнет.

– Мама, а ты теперь за дядю Айварса выйдешь замуж? – поинтересовался Гена.

При этих словах Светлана напряглась, бросила испуганный взгляд сначала на Лациса, потом перевела на детей. С девочкой все просто. Она отца, считай, уже и не помнила. Совсем ведь кроха была, когда тот уехал. А вот с мальчиком могут быть трудности. Уж он-то Льва должен помнить достаточно хорошо. Мир в тартарары, но разве это повод для того, чтобы пропала детская ревность?

– Если вы не будете против и дядя Айварс не станет противиться.

– Йа-а-а, – возмутился прибалт.