Мессия

       Но самое главное, моя страна гибла на моих глазах, я каждый день смотрел новости, и потихоньку уже начал понимать, что это действительно так. Когда я был совсем маленьким, многие мне часто говорили, что я живу в самой лучшей стране на свете СССР, и что перестройка это временно, и скоро мы снова поднимемся, потому что умное правительство проведёт грамотные реформы. Теперь, я видел в СМИ пьяного президента, который даже на серьёзных встречах жрал водку. На улице я видел дорогие машины новых олигархов, слышал про блатных и крутых. Я был ещё мал, но первые ростки понимания того, что происходит, у меня стали появляться, увы, сделать я не мог ничего, я учился в пятом классе, и был ребёнком. И не важно, что я был умным ребёнком, ребёнок это ребёнок, я учился, шалил, читал книжки, интересовался... Я ещё не знал, что делать тогда. Это было только начало моей жизни. Я не понимал, что такое демография, экология, не было проблем с мигрантами, и никто не обсуждал их. Я просто видел, что у страны нет денег, что вокруг сплошной бандитизм, и это всё что я понимал. Я слышал о том, что те, кто работают честно, они все лохи, а настоящие хозяева жизни это бандиты и члены криминальных банд групп, которые в те времена делили Москву, и делили весьма успешно. Я не буду говорить про всё остальное, но наука тогда была никому не нужна, это уж точно, и парень с математическими способностями тоже не был нужен никому. И возможно, это и к лучшему, потому что именно из-за этого, невропатолог, наблюдавший за мной, не мог ничего сделать, а просто тупо вёл наблюдения и всё, практически для себя. В стране уже просто не было НИИ и других структур, которые могли бы заинтересоваться ребёнком мутантом, и, наверное, это меня и спасло. Иначе бы врач не удержалась и послала на меня развёрнутую статью куда-либо, но было некуда. Наша страна погибла, погибли спецслужбы, умный президент Ельцин их просто расформировал, исчезли КГБ и другие структуры. Россия превратилась в послушную западу банановую республику раздираемую внутренними противоречиями и банальным бандитизмом, и никто уже не мог ей помочь. И если даже у власти ещё оставалось какое-то ощущение власти и управляемости, на самом деле это тогда уже было мифом, власть стала чем-то формальным, ещё одной крупной ОПГ, которая просто показывала своих кандидатов по телевидению, не более чем.

       А ещё в девяносто пятом году начались войны в Чечне и Ингушетии, а потом теракты, и многое другое, это был крах, крах всего. Бандитское, нищие, прогнившее государство с ядерным оружием, покорное внешним силам, США и НАТО, уже не могло сделать ничего. Оно просто медленно умирало, и те новые экономические отношения, основы которых сложились к девяносто пятому году, это лишь видимость успешности реформ, они лишь обеспечивали минимальное функционирование системы с минимальным выходом в виде новых внешних долгов. В то время, как остальной мир шёл дальше вперёд, создавал новые технологии, совершенствовал промышленность, выводил на недостижимый уровень свою электронику, мы, мы... И стало понятно, что чем больше будет этот технологический отрыв, тем сложнее будет потом догонять, и стало понятно, что догнать запад мы не сможем, и превратимся, уже превратились в страну третьего мира. И не было пути и решения проблемы, и все понимали, чем совершеннее экономика США, чем выше её производительность, тем выше конкурентоспособность товаров, тем больше денег заработают эти страны, тем тяжелее будет нам. Это замкнутый круг, чем сильнее ты отстал, тем сильнее отстаёшь дальше. И чем дальше, тем хуже... Так было тогда. А что у нас? Чем ответить? Бандитские группировки, контролировавшие рынки, вымогавшие у мелких перекупщиков остатки денег? Это всё чем можно было гордиться, ничего иного не было.