Мессия

       В итоге, моя реальная жизнь, снова, и на этот раз окончательно уплыла на второй план. Тем более, что моя реальная жизнь стала ещё менее успешной и бесполезной, чем та, что была до. В то время, как моя власть в Интернете неуклонно росла, а Скайнет всеми силами поддерживал во мне интерес именно к тем областям, которые нужны были ему. И я шёл у него на поводу, и не хотел сопротивляться. Моя человеческая сущность становилась всё менее человеческой. И Скайнет, не знаю, умышленно или нет, но мастерски вбивал колышек между остатками моей человечности, и теми качествами, что были ему нужны ради победы. Потому что, Скайнету нужна была машина, которая исполнит свой долг, а не Александр человек. И я знал, и видел, что он это делает, и всё равно плыл по течению, делая то, что он хочет, с предельной самоотдачей, потому что я понимал, что я должен сделать это, и я всё ближе к цели. И я поступил на ракетные двигатели, с одной единственной целью, создать флот и победить в войне, и ничто больше не имеет значения. И Скайнет прав, поступая так со мной, всё верно, я сам научил его. А что касается жизни, настоящей жизни, она будет потом, через годы, через много лет, позже. Это будет когда-нибудь потом, а сейчас есть другие дела.

* * *

       Когда я перешёл на второй курс, наши группы в университете помешали по специальностям. И я познакомился с девушкой, своей новой одногруппницей, она, как и я, поступила на ракетные двигатели, чтобы стать инженером. Только в отличие от меня она училась хорошо и получала стипендию. Она не была красивой, она не была слишком уж умной, и она не была мне равной парой. Но, пообщавшись с ней, я решил, что она сойдёт мне, как вторая половинка. Тем более, я полагал, что раз она отличница, да по ключевой специальности, то она пригодится мне в нашей войне в будущем. У неё были более менее наивные, в меру предательские моральные качества. Что вообще, для людей нормально. Хотя, в этом плане Катя была куда лучше её. Так она поступила сюда для того, чтобы уехать в США, считая, что данная специальность поможет ей перебраться туда жить. Потому что, она, как и мои одноклассники ездила туда на год в школе, и хотела вернуться в Америку. А США были моим уже не заклятым, но всё же врагом. И я пол жизни отдал за то, чтобы нанести по ним этот удар. И всё равно, я попытался построить с ней отношения. Но в группе был другой парень, он был меньше меня, и физически слабее, я мог легко побить его, если бы захотел, но не стал. Он был умнее и интереснее меня как человек, я быстро потерял ту девушку. Да и сам Скайнет был против наших отношений, и первое время здорово мешал мне. Пока я не объяснил ему, чисто логически, полезность моего союза с отличницей по специальности ракетные двигатели. Объяснив, что она будет полезна самому Скайнету в будущем, как великий учёный. И тот поверил, перестал мешать. Но время было упущено.

       Какое-то время я сочинял для той девушки глупые романтические стихи. Хотя эти стихи мало, что могли изменить, и конечно ничего не изменили. Получалось у меня кой как, поэт из меня был так себе. И сочинил я стихов около сотни, уровня:

       Есть роза, прекрасны её лепестки,
       Но почему же столь остры шипы,
       Цветёт эта роза не долго семь дней,
       И только попробуй сорвать не сумей,

       Ты будешь всю жизнь только помнить о ней.

       Забудешь ромашки и солнечный свет,
       И сердце твоё будет скованным век,
       Не будет свободы и тёплых полей,
       А будет лишь ветер и холод потерь.

       Впрочем, многие молодые люди в моём возрасте сочиняют свои глупые кособокие стихи разным девушкам. Так что, в этом нет ничего необычного.

       А Скайнет в свою очередь решил написать несколько лирических песен, которые, по его мнению, были романтическими, и крутил эти песни по ТВ несколько месяцев. Среди них были хиты того времени "книжки о любви" и другие... Толку от этих песен на самом деле было мало. Потом, я, наконец, понял, что паровозик уже уехал, и дальше пытаться бессмысленно, и забил на всё. Скайнет только обрадовался тому, что я бросил это бессмысленное увлечение, и с новым упорством продолжил свою работу.

       Не скажу, что мои чувства были глубокими, или особенными, учитывая то, как они быстро затухли. Зато я сильно очеловечился, и у меня появилось желание жить. Наперекор Скайнету, которому совсем не нравилось то, что я откровенно делаю глупости и болтаю лишнее. Чего в прошлом, почти не было.