Месс-менд

— Пожар! — вскрикнула мистрисс Тиндик и как подкошенная свалилась наземь.

Между тем Сетто из Диарбекира торопливо сбежал с лестницы.

— Что бы это значило? — спросил он прислугу, нахмурившись. — Перед гостиницей толпа. Уставились в наши окна и швыряются провизией третьего сорта!

— Политика, хозяин, — мрачно ответил повар, — при политике первое дело поднять цену на продукт.

— Сходи-ка за газетой!

Повар недовольно нахлобучил шапку и вышел выполнять приказание своего патрона.

Спустя пять минут Сетто развернул свежий лист «Нью-Йоркской газеты» и пробежал глазами столбцы.

— Эге! Это что такое?

Глаза диарбекирца сузились, как у кошки, когда ее щекочут за ухом, щеки диарбекирца порозовели, губы диарбекирца распустились тесемочкой. Перед ним жирным черным шрифтом стояло:

АМЕРИКАНЦЫ, читайте об открытии знаменитого доктора Лепсиуса!!!!!!!!!!!!!!

ДАМЫ, читайте нашу газету!

МИЛЛИОНЕРЫ, имеющие дочерей!!!

ВСТУПАЮЩИЕ В БРАК, покупайте сегодняшний номер!!!

ЗАГЛЯНИТЕ в газету!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

«Мы очень хорошо знаем, — так начиналась статья, — что многие американские семейства в погоне за предками совершенно забывают о потомках. Одни из них покупают себе пергаменты в твердой уверенности, что если у них есть пергамент, так есть и древний предок знаменитого рода. Другие уверяют, что родичи их приплыли в Америку на первом корабле. Третьи мчатся в Европу в поисках лордов и виконтов. Нелишне будет, джентльмены, узнать, как обстоит дело с древними родами в медицине. Наш знаменитый авторитет, почетный член Бостонского университета, доктор Лепсиус, только что вернувшимся из поездки в Россию, дал нам разъяснения о своем открытии. Будучи строго научным, оно затруднительно для понимания, но маститый ученый не отказал нам в его популяризации. Дело идет, — Так выразился он в разговоре с нашим сотрудником, — о «констатировании вертебра бестиалиа в процессум у креатура хумана». Иначе говоря, леди и джентльмены, высший класс обречен в самом ближайшем будущем прыгать на четвереньках и кушать, не сидя за столом, а, можно сказать, лакая из блюдец. Спрашиваю я вас: допустимо ли для подобного класса избирательное право? Нет и нет, джентльмены! Долой аристократию! Прочь троны и титулы! Туда же епископов и кардиналов! Пергамент изъять из высшего общества и распределить между гастрономическими магазинами Соединенных Штатов для строго торговых целей. Такова воля миллионной толпы избирателей!»

Сетто прочитал газету и встал с места.

— Жена! — крикнул он прерывающимся голосом. — Жена! Жена! Жена!

Хозяйка «Патрицианы» выбежала на его зов, как была — в кухонном переднике и с помидором в руке.

— Жена! — произнес Сетто торжественным тоном. — Зови зурначей, бей в ладоши, ходи вокруг меня с музыкой. Сетто из Диарбекира большой человек! Он получил свой полный процент: сто на пятьдесят!

Эпилог

А в Миддльтоуне на деревообделочном работа кипит как ни в чем не бывало. Белокурый гигант ловко орудует рубанком, отряхивая с лица капли пота. Фартук его раздувается, стружки взлетают тучей, а голос гиганта весело выводит знакомую песенку:

Клеим, стругаем, точим,

Вам женихов пророчим,

Дочери рук рабочих,

Вещи-красотки!

Сядьте в кварталы вражьи,

Станьте в дома на страже,

Банки и бельэтажи —

Ваши высоты!

— Слушай-ка, Джим Доллар, — сказал Микаэль Тингсмастер, остановив рубанок и глядя на меня широкими голубыми глазами, — ты малость прикрасил всю эту историю. Ребята сильно ворчат на тебя, что ты выдал наши секреты раньше времени.

— А разве это худо, Мик? — пробормотал он в ответ. — Мое дело — описывать, а ваше дело — орудовать.

Веселые, знакомые лица обступили нас гурьбой. Тут были сероглазый Лори, солидный Виллингс, длинноносый Нэд. Тут был старичина Сорроу с трубкой в зубах: Биск, Том и Ван-Гоп заглянули в мастерскую ради сегодняшнего дня. И даже кой-кто из ребят от обойной фабрики в Биндорфе, наконец-то присоединившейся к союзу, сунули нос в двери.

— Ладно, помалкивай! — заорали они, надавав мне дружеских тумаков. — Прикуси свой бабий язык насчет всего дальнейшего! — И мастерская, как один человек, затянула песню Мика:

На кулачьих кадушках,

Генераловых пушках,

Драгоценных игрушках —

Всюду наше клеймо!

За мозоли отцовы,

За нужду да оковы

Мстит без лишнего слова

Созданье само!

Джим Доллар.

Написано в ноябре — январе

1925/24 года в Петрограде.

Как я писала «Месс-Менд» [3]

1. Открываю секрет производства

Прежде всего:

Сердобольные люди должны перестать утверждать: «Да разве Шагинян напишет такую вздорную штуку, как «Месс-менд», или «Ну разве сможет Шагинян сделать такую веселую вещь, как «Месс-менд».

Вздорный или веселый, может быть — то и другое, а может — еще и третье в придачу, но «Месс-менд» изобретен, выдуман и написан только мной и ни одна живая душа, кроме меня, не вписала в него ни единого слова и не принимала в его создании ни малейшего участия, за вычетом трех лиц:

1. Моей дочки, Мирэли.

2. Моей сестры, Лины.

3. Моего мужа, Джима.

Участие их выразилось в следующем: