Месс-Менд, или Янки в Петрограде

Спокойно и без всяких приключений прибыв на "Торпеде", мистер Туск спустился по трапу на русскую землю. По-видимому, он был знаком с этой страной, потому что без особого труда нашел себе удобную комнату в гостинице.

Далеко не так комфортабелен был выход на берег Мика, Лепсиуса и Биска. Шотландец, превесело ковыляя на своих заживших ногах, упражнялся в ходьбе между пустыми бочками пароходного трюма, когда "Торпеда" начала замедлять ход.

- В цилиндр! - воскликнул Биск.

И друзья едва успели один за другим ринуться в цилиндр, как он завертелся наподобие воронки, и воздух с невероятной силой выбросил их в открывшееся отверстие вместе с мусором, жестянками и бумажками, сухарями и окурками, скопившимися на его дне. Залепленные ими с головы до ног, наши путешественники очутились на дне деревянного колодца, снабженного почти отвесными ступенями. Держась за кольца, они поползли наверх, предводительствуемые умной Бьюти. Спустя десять минут она выпрыгнула на землю.

Они находились в топкой, малозастроенной местности, неподалеку от гавани. Здесь доктор Лепсиус выразил твердое намерение обчиститься, а Биск - определить при помощи компаса широту и долготу.

- Вздор! - ответил Мик. - Мы в Петрограде. Времени терять нечего. Взгляните-ка на собаку, как она пляшет и волнуется! Я дам ей хорошую понюшку, и пусть она приведет нас к Чиче.

С этими словами он вынул из кармана платок, натертый о половицы в номере "Патрицианы", и приложил его к самому носу Бьюти. Собака фыркнула, ощетинилась и стрелой понеслась по улице.

- Эй! - заорали наши путешественники, кидаясь вслед за нею и оставляя за собой прихрамывающего Биска.

Но догнать Бьюти было трудновато. Они мчались по улицам Петрограда с быстротой молнии, не обращая внимания на свистки милиционеров, и, наверно, задохнулись бы, если б Бьюти не остановилась у дверей красивого дворца, украшенного саженными афишами:

СЪЕЗД ПСИХИАТРОВ

ОТКРЫТИЕ

1. Приветственные речи

2. Доклад профессора Бехтерева

3. Доклад профессора Хизертона

- Черт побери! - проворчал Лепсиус, приближаясь к афишам. - Уж не цирк ли это и не завела ли нас Бьюти к своим четвероногим приятелям?

- Собака не из таковских, - ответил Мик. - Нам нужно обдумать, что предпринять.

- Нечего и обдумывать! - возразил Лепсиус, лингвистические способности которого на этот раз оказались на высоте. Он успел разобрать афиши и торжественно обернулся к Тингсмастеру: - Друзья мои, здесь стоят надписи на всех языках, даже на итальянском. В этом дворце - съезд психиатров! Здесь выступает профессор Хизертон! Дождемся где-нибудь в гостинице, пока конгресс откроется, и ручаюсь вам, что туда пройдем!

Через два часа, приняв приличный вид и держа Бьюти на цепочке, они уже стояли вместе с успевшим догнать их Виском перед входом во дворец.

- Профессор Лепсиус! - произнес толстяк, подходя к привратнику и тыча ему свои документы. - Меа мекум. Ассистенты! - С этими словами он указал на Биска, Тингсмастера и Бьюти.

- Собаку пропустить нельзя, - твердо отрезал привратник. - Иди сюда, пес! Иди, голубчик, посиди у меня в чулане.

- Это подопытная собака, питомец вашего ученого Павлова, - не менее твердо заявил Лепсиус. - Ее необходимо иметь на докладах.

Привратник, почесав затылок, пропустил, всю компанию, а Бьюти дружески помахала ему хвостом.

- Вы оказались нелишним человеком, доктор, - не без уважения шепнул ему Тингсмастер, - только помните: пока вы там будете охотиться на вашего Хизертона, я должен словить моего Чиче.

- А я - моего Грегуара! - вмешался Биск.

Съезд психиатров был уже в полном разгаре, когда наши трое путешественников смешались с толпой и быстро протолкнулись к эстраде.

Несмотря на дневной свет, зал был залит сотнями электрических ламп. С обеих сторон партера шли нарядные ложи дипломатических представителей. В партере собрался весь цвет русской науки. В коридорах и проходах толпилась учащаяся молодежь. А на эстраде, богато декорированной зеленью и портретами, стоял длинный стол, за которым профессор Бехтерев только что приступил к докладу.

Тингсмастер внимательно оглядел зал. Его голубые глаза переходили от лица к лицу, как вдруг кто-то шепнул ему:

- Менд-месс!

- Месс-менд! - ответил он вздрогнув.

Техник Сорроу, весь покрытый плохо зажившими болячками от своей болотной лихорадки, тощий и бледный, положил ему руку на плечо.

- Вот уж не знал, что встречу тебя, старина! - шепнул он взволнованно. - Сегодня разрядили нашу бомбочку, известную тебе, дружище. Ну, и не солоно же хлебали господа фашисты! Мы с ребятами тоже малость поштурмовали их...

- Где Чиче, Сорроу?

- Увидишь, Мик, - спокойно ответил Сорроу.

Тингсмастер внимательно обвел глазами публику.

В третьем ряду партера, рядком и рука об руку, сидела бледная пара: Артур Морлендер с седой прядью в волосах и исхудавшая Вивиан. Голубые глаза Мика скользнули и по этим двум лицам. Он хотел что-то шепнуть Сорроу, но в ту же минуту зал задрожал от бурных аплодисментов: Бехтерев кончил свой доклад. Он встал, склонил перед собранием львиную голову и удалился с эстрады.