Месс-Менд

— Мои новости получше. Два ящика — заметь: не один, а два — спустили с «Торпеды». Я проследил, куда их свезли. Оба доставлены в одно и то же место. На первом — знаю с точностью, сам разобрал в лупу — наше клеймо. Это, стало быть, те самые часы, Сорроу. Что в другом — неизвестно.

Степенный Виллингс старательно прочистил глотку:

— Мои новости важные. Доложу перво-наперво, что переглядел всех пассажиров. Мика среди них не видать. Во-вторых, Морлендер поехал к капитану Грегуару, сидел часа два в его каюте, потом вышел оттуда… Ну, Сорроу, готовься к удивленью, старик! Вышел опять подмененный. Отделан под Василова, ничего не скажешь, да только это не Морлендер. А где сам Морлендер, жив или мертв, — не знаю. Это еще не все. Новый Василов поехал с «Торпеды» прямехонько на завод. Что он там делал, как ты думаешь? Выхлопотал себе пропуск и разрешение на Центральную Аэро-электростанцию!

— Аэро-электростанцию! — в сильном беспокойстве воскликнул Сорроу, прекратив ходьбу. — Этого мы не предвидели! Надо принять меры. Но почему бумажка с завода? Ведь у него полны карманы документов и ему верят, Виллингс!

Чумазый чистильщик усмехнулся, достал из широких брюк бумажник, а из бумажника — несколько листочков, чуть тронутых ваксой, и гордо разложил их перед техником Сорроу:

— Вот эти самые документы. Я их прибрал заблаговременно из комнаты Морлендера.

— Молодец! — похвалил Сорроу. — Вот что, ребята… Времени уже мало. Где твой новый молодчик, Виллингс?

— На заводе. До завтрашнего утра не может предпринять ничего — доступ на станцию уже прекращен.

— Хорошо. Лори, баночки с гримировкой!

Лори Лен не без удивления принес ему ящик с красками.

— Ну-ка, усаживайтесь все трое рядком, чтоб мне не разделывать вас поштучно!

Лори, Виллингс и Нэд уселись на скамейку, в недоумении глядя на Сорроу.

Тот обмакнул тряпку в воду — раз, два, — сорвал с Лори белобрысые усы и брови, с Виллингса — весь восточный гарнитур, а потом прошелся по их лицам мокрой тряпкой. Покончив с этим, он взял кисть, три белокурых парика, щипцы для носа и прочие тайны гримировки и стал быстро орудовать над всеми тремя молодцами, равномерно промазывая их с полным беспристрастием. Спустя полчаса перед ним было три молодых человека, отделанных не без таланта под несчастного Василова, или Артура Морлендера.

— Выделка, можно сказать, без тонкости, хромовая, — произнес Сорроу, любуясь делом своих рук, — ну, да хватит с нас и этого. Лори, есть у нас приличная одежа?

— На одного джентльмена, Сорроу, — вон там, в шкафу.

Сорроу вынул новую черную пару, штиблеты, цилиндр, галстук, перчатки и тросточку и поглядел на все это критическим оком.

— Не беда, братцы! — произнес он решительно. — Поделите-ка одного джентльмена на троих, сойдет и так.

Не прошло и минуты, как Виллингс щеголял в отличном смокинге, Нэд — в щегольских брюках, а Лори — в цилиндре, лакированных штиблетах, перчатках и с тросточкой, или, как правильнее было бы выразиться, — при цилиндре, лакированных штиблетах, перчатках и тросточке.

— Честное слово, — сказал Сорроу, — вы сойдете, куда ни шло! А теперь нате-ка эти документы.

Он дал Лори рекомендательное письмо на имя Василова, Нэду — удостоверение на имя Василова, а Виллингсу — партийный билет на имя Василова и серьезным голосом произнес:

— Слушайте меня с толком, ребята. Взрыва я не боюсь. Переменили или нет машину, — советская власть предупреждена. Единственно, чего нам надо бояться, это несчастья с монтером Аэро-электростанции. Поняли? Вряд ли новый Морлендер полезет к нему с раннего часу. А поэтому, братцы, возьмите-ка на себя небольшую работишку: отправляйтесь с самой зарей на Аэро-электро и потолкуйте с монтером от имени Василова…

— О чем это? — с изумлением спросил Лори.

— Как о чем? — подмигнул Сорроу. — Натурально, насчет подкупа. Так и так, говорите ему, не продаст ли он за приличную валюту советскую власть и не отвинтит ли там перед вами какие-нибудь винтики.

— Сорроу, ты спятил! — вырвалось у Виллингса.

— И не думал, — спокойно ответил Сорроу. — Оно конечно, первому из вас не миновать тюрьмы, а вы пустите второго. При умелой дипломатии можно рассчитывать, что и второго упекут. Тогда в самый раз выйти третьему.

— Да на кой черт? — простонал Нэд.

— А на тот черт, дурья твоя башка, что уже четвертому-то Василову они и говорить не дадут, — понял?

Ребята переглянулись и, расхохотавшись, полезли было целовать Сорроу, но тот увернулся как раз во-время, чтоб сберечь драгоценную гримировку на лицах товарищей.

Станция Аэро-электро была самым укрепленным пунктом города. Монтер, заведующий электрификацией пространства, день и ночь оставался на ней, лишенный, как римский папа, права выхода на другую территорию. Белые аэропланы непрерывно бороздили небо, сторожа гигантские электроприемники. При первой же вести об опасности колоссальный рычаг с передаточной силой на двадцативерстную цепь из железных перекладин должен был выбросить на высоту тысячи метров над Петроградом невидимую броню электричества. Одновременно с этим весь город выключался из сети и погружался в абсолютную темноту.