– Нет, – ответила, не удивившись вопросу, Леля. Ее вообще почти невозможно было застать врасплох.
– Почему?
– Независимость, независимость и еще раз независимость.
Архипова поморщилась: Леля, даже будучи в ресторане с мужчиной, пыталась заплатить за себя. Подругам казались такие взгляды слишком радикальными, но Леля считала это залогом независимости.
– И все же… – продолжила Александра, – и все же… Ты видишь здесь опасность…
– Физического уничтожения? – хмыкнула Леля. – Нет. Я вижу в этом столкновение с чужой, возможно чуждой мне, культурой. Поверь, это намного страшнее. Поскольку требует выдержки, терпения и понимания. Я уже не в том возрасте, чтобы выдержать такое испытание.
Архипова задумалась. Леля была права. Она зрила в корень. «А вдруг этот самый Сергей Мефодьевич чавкает, чашки у него грязные, а в туалете пахнет», – подумала Архипова.
– А вдруг он маньяк? – спросила она Лелю.
– Не думаю. Маньяки обычно более изощренно действуют.
– Как именно?
– Приезжают к таким, как ты, и лузгают семечки, бросая шелуху на пол. Страшная пытка, доложу тебе, – серьезно отвечала приятельница.
Архипова засмеялась.
– Если серьезно: повторюсь, я бы не поехала. Мне тесно рядом с людьми. Особенно с незнакомыми. Быстро раздражаюсь и не могу правильно их оценить.
– Я поеду, – сказала Архипова, – мне интересно. Вам со Степановой оставлю телефоны и адреса. Будете меня спасать.
– Договорились, – совершенно спокойно ответила Леля. – Если он будет снимать тебя на видео и требовать выкуп, дай нам понять жестом, что ты в опасности.
– Каким жестом? – опешила Александра.
– Каким? – задумалась Леля. – Ну, например, облизни губы три раза. Мы поймем.
– Ты серьезно?
– Господи, нет, конечно… – хмыкнула Леля. – Но про жест опасности помни!
– Сумасшедшая, – сказала Архипова.
– Реалистка, – парировала Леля.
Дорогу домой Александра не заметила – думала о путешествии. Вместе с вопросом «Ехать или не ехать?» ее мучил вопрос «Какое пальто надеть в Петербург?». Когда она вышла из метро, то пришла к выводу, что поедет в клетчатом, любимом. «Оно и теплое, и легкое!» – сказала она сама себе и рассмеялась. Решив вопрос с пальто, она решилась и на поездку.
Глава третья. Москва в гостях у Питера. День первый
«Сапсан» – это вселенная, которая существует четыре с половиной часа. Вот люди рассаживаются, укладывают на полку вещи, достают воду, пакет с бутербродами, переодеваются в легкую одежду. Вот они уже расположились, посмотрели в окно, ничего не увидели, потому что поезд стоит… тогда они обмениваются парой слов с соседями, достают книжки, планшеты, и путешествие начинается. Пока «Сапсан» летит в Питер, в вагоне успевают завязаться знакомства. Вряд ли они долговечны – скорее всего, продержаться как раз до того момента, пока поезд не въедет на перрон Московского вокзала и справа не покажется торец старого кирпичного дома. Архипова этот дом обожала – для нее он стал знаком, отмечающим начало очередного питерского путешествия.
В эту поездку Архипова была невнимательна к соседям и, против обыкновения, не наблюдала за влюбленными разнообразных возрастов. (Это занятие ей очень нравилось, нескромным она его не считала, а считала духоподъемным. «Здорово, когда люди вот так относятся к друг другу! Значит, мир еще сам себя не съел!» – думала она, глядя на попутчиков.) Но в этот раз она пребывала в задумчивости и даже некотором беспокойстве. Ей не давала покоя мысль: правильно ли она поступила, отозвавшись на приглашение незнакомого человека. «Так, виделись один раз. Мельком. Даже не считается, что виделись. Я его даже не помню. По телефону беседовали раз сто. Или меньше? Если не считать его утреннее “Доброе утро!” и “Спокойной ночи!”». Между этими фразами были ссылки на музыкальные клипы, забавных мишек, котиков и собачек. Александра, сидя в поезде, пыталась вспомнить их разговоры. О чем они были? Ох, почти ни о чем! Она рассказала ему, что дочь летит на Курилы. Колесников на это ответил, что там есть касатки и они едят морских котиков. Архипова запнулась – ей стало жаль котиков. А потом она все же ожидала, что собеседник спросит, зачем дочь летит в такую даль, но он этим не поинтересовался. Тогда она сказала:
– Сережа, я так горжусь дочкой. Представляешь, ее пригласили в один из институтов на Дальнем Востоке. Будет одна операция, участвуют китайские специалисты, испанские и наши. Так вот, наших будет представлять моя дочь.
Архипова очень удивилась, когда ей ничего не ответили. А сейчас, в поезде, охнула: «У него, наверное, проблемы с дочерью! А я так хвасталась! Господи, как же я не догоняю иногда!» И тут же ей стало легче. Словно все разъяснилось, все стало понятным, все встало на свои места. «Впредь надо быть внимательней! – приказала она сама себе. – Мало ли что у людей бывает!»