Мертвым не мстят, или Шутка

– Она думает, что это я ограбил квартиру ее родителей, – с отчаянием сказал Тимур.

Пауза. Вот оно! Мила чуть не рассмеялась. Забавно получается!

– Говорит, что ключи пропали той ночью, когда она осталась у меня ночевать.

«Конечно, той!» – ликовала Мила.

– Видишь, милый, как ты попал!

– Но я ключи не брал! Зачем мне их жалкое имущество?! Как вы все этого не понимаете?!

– А это уже жадность, дорогой. Называется: вошел во вкус.

– Но там же нечего брать!

– Ты и это знаешь? – с иронией спросила Варька.

– Нет. Ничего я не знаю! А милиция говорит, что это неудивительно! – горько сказал Тимур. – Мол, в квартире Марининых родителей вор, видимо, был впервые. В одном из тайников деньги остались. И, опять-таки, подозрение падает на меня.

– И как ты можешь это объяснить? – насторожилась вдруг Варька.

– Никак. Если только это не Марина. Она могла найти ключи от квартиры Людочкиной подружки. И в вашу залезть… А ограбление своей имитировать для отвода глаз. Нет, не может этого быть. Нереально. Чистый, светлый человечек. Я многое ей рассказал про семью жены, и про тестя, и про его квартиру, и про этот проклятый сейф. Раз это сделал не я, то получается, человек, который знал то же, что и я. Но я сам пострадал! Потому что, когда я был у Марины на даче, ограбили и мою квартиру!

– Это я уже слышала, – холодно сказала мачеха.

– И ты думаешь, что я сделал это нарочно, для отвода глаз? Когда меня стали подозревать?

– А тебе не кажется это странным?

– У соседнего дома той ночью видели какую-то «Газель»…

Мила тут же покрылась холодным потом.

– …К сожалению, свидетель ни номера не запомнил, ни тех, кто в ней был.

– «Ох, отпустило!»

– К сожалению? Или к счастью?

– Ты прямо как тот капитан из милиции. Мол, очень хитрый ход: я обеспечил себе алиби, уехав с подружкой на дачу, а мой подельник подъехал на «Газели», открыл дверь моим же ключом и вынес из квартиры часть вещей. Чтобы искали не меня, а другого вора.

– А разве не так, милый?

– У меня только одно объяснение.

– Какое?

– Марина. Накануне я дал ей ключи от своей квартиры. Когда между нами все было окончательно решено. Мы решили пожениться и жить у меня. Мою дверь ведь тоже открыли родным ключом, никто ее не взламывал. А у кого он мог быть? Только у нее! Неужели она меня просто использовала?

– Вот видишь, милый, как опасно любить? – хищно рассмеялась Варька. – Сначала кинул ты, потом кинули тебя.

– Я ничего не понимаю! Ничего! – с отчаянием сказал Тимур. – Бред какой-то! Полный бред!

– Не надо так кричать. Твоя девка – это твоя головная боль. Мне, в сущности, наплевать, кто взял мои камешки, ты или она. Я просто хочу получить их назад.

– Я с ней поговорю. Хотя не представляю, как Марина могла ограбить вашу квартиру! Откуда у нее ключи-то?!

– Может, у нее есть умный дружок? На «Газели»?

– Не хочу в это верить!

– Милый, это могли сделать только два человека: или ты, или она. Вам и выбирать. Либо ты «брал» для отвода глаз свою квартиру, либо она свою. А может, вы договорились?

Мачеха опять хищно рассмеялась. А Тимур тихо сказал:

– Если бы мы договорились, я бы с тобой здесь сегодня не сидел. Одно знаю точно: чужих в этом деле нет. Это мог сделать только кто-то свой.

Они замолчали надолго, и Мила подозвала официанта, чтобы расплатиться. Все, что надо было узнать, она узнала. У нее уже созрел план, как поступить с Тимкой.

– Сдачи не надо, – глухо сказала она официанту, прикрыв рот носовым платком, как при насморке. Можно изменить свою внешность, но голос изменить трудно.

К счастью, они не прислушивались, были поглощены собой. Мила даже специально прошла мимо: тощая студентка в огромных очках. Ни муж, ни мачеха внимания на нее не обратили. Мила машинально подумала, что вместе они неплохо смотрятся: высокая стройная блондинка с медовым загаром и смуглый загадочный брюнет, похожий на восточного идола. Оба очень красивые, эффектные, притягивающие внимание. Интересно, почему они не любовники? Варька сказала: даже не думай. Да и Тимка не горит желанием с ней спать. Сохнет по своей простушке Марине.

…Настроение у нее было прекрасное, а вечером пришел Глебушка. Сразу же кинулся в душ смывать пыль и пот, а Мила принялась разогревать ему ужин. С некоторых пор это получалось у нее гораздо лучше, чем раньше. Ничего не подгорало, и в мусорном ведре оказывались только отходы, а не испорченные макароны или обуглившиеся котлеты. Она научилась жалеть каждый засохший кусок хлеба, когда поняла, с каким трудом достаются деньги.

– Уже готово? – спросил Глебушка, выходя из ванной и вытирая полотенцем влажные волосы. Мила нежно улыбнулась:

– Конечно.

– Умница. – Он, тоже улыбаясь, чмокнул ее в нос, попытался обнять. Мила ловко увернулась, побежала в комнату, откуда принесла бутылку дорогого вина. Достала два бокала, проворно накрыла на стол.

– Разливай, мужчина.

Густое вино ударило тугой струей в искрящийся хрусталь. Мила вдруг некстати вспомнила, что бокалы ворованные.

– А за что пьем? – спросил Глебушка.

– Ни за что. Просто у нас праздник.

– Какой?

– Жизнь.

– Хорошее дело. – Он сделал глоток и осторожно спросил: – Что-то случилось?