Мертвый принц

Леоф еще несколько раз пытался записать неуловимую мелодию холмов, но что-то его останавливало, и он отложил ее в сторону, решив заняться сочинением танцевальной музыки для двора на случай, если удастся получить большой заказ – на свадьбу, например.

И все это время его преследовали мертвецы Бруга – они рыдали, мечтая обрести флос. Он знал, что должен сделать, но его не покидали сомнения. Леоф боялся, что сочинение такой могучей музыки, как эта, уже начавшая формироваться в его душе, может лишить его жизни, высосав все силы.

Поэтому он бродил по залу, изучал старые рукописи, настраивал инструменты, откладывал их в сторону и брался за что-нибудь другое.

Он как раз смотрел на далекие баржи, плывущие по реке Свежесть, когда кто-то приглушенно чихнул. Леоф повернулся посмотреть, кто вошел в зал, но никого не увидел. Дверь была приоткрыта, за ней виднелся пустой коридор.

Волосы у него на затылке встали дыбом, и он медленно обошел зал – неужели ему показалось?

Но нет, звук послышался снова – он доносился из деревянного шкафчика.

Леоф смотрел на источник шума, его страх нарастал. Неужели убийцы из Бруга его нашли? И теперь явились или прислали наемника, чтобы отомстить, опасаясь, что он их выдаст?

Музыкант осторожно взял ближайший предмет, это оказался гобой. Он был тяжелым – и заостренным.

Леоф выглянул в коридор. Как назло, ни одного стражника поблизости не обнаружилось. Он собрался было отправиться на поиски, но в последний момент передумал, взял себя в руки и подошел к шкафчику. Выставив перед собой гобой, он схватился за ручку дверцы и решительно рванул ее на себя.

Широко раскрытые глаза моргнули, из маленького рта вылетело испуганное восклицание. На него смотрел ребенок. Леофа захлестнула волна облегчения.

В шкафу пряталась маленькая девочка, не старше шести или семи лет. На ней было синее атласное платье, длинные каштановые волосы в беспорядке рассыпались по плечам. Голубые глаза бесхитростно смотрели на Леофа.

– Привет, – сказал он после небольшой заминки. – Ты меня напугала. Как тебя зовут?

– Меня зовут Мери… Пожалуйста… – неуверенно ответила девочка.

– А почему бы тебе не вылезти отсюда, Мери, и не рассказать, почему ты прячешься в шкафу?

– Да, пожалуйста, – сказала она и поспешно выскочила из шкафа.

Она немного постояла, а потом сделала несколько осторожных шагов в сторону.

– Теперь я пойду, – сказала она.

– Нет, подожди. Что ты здесь делала?

– Сюда никто не приходил, – ответила девочка. – И я играла с клавесином. Мне нравится, как он звучит. А теперь пришли вы, и я больше не могу играть, но мне нравится вас слушать.

– Знаешь, Мери, ты могла попросить разрешения. Я не стал бы возражать, если бы ты иногда приходила послушать, как я играю.

Она опустила голову.

– Я старались сидеть тихо и не мешать. Так лучше.

– Чепуха. Ты красивая маленькая девочка. Тебе нет причин стесняться.

Она ничего не ответила, но посмотрела на Леофа так, словно он говорил на виттелианском языке.

Он придвинул еще один стул к клавесину.

– Садись сюда. Я тебе что-нибудь сыграю.

Ее глаза широко раскрылись, она нахмурилась, словно не поверила ни единому его слову.

– Правда?

– Правда.

Она уселась на стул, как он велел.

– Какая твоя любимая песня?

Девчушка немного подумала.

– Мне нравится «Вокруг холма и обратно».

– Я ее знаю, – кивнул Леоф. – Когда я был в твоем возрасте, мне она тоже нравилась. Ну-ка, давай посмотрим – кажется, она звучит так?

Он начал наигрывать мелодию одной рукой. Мери улыбнулась.

– Кажется, так, – продолжал музыкант. – Теперь я сыграю ее двумя руками.

Он повел простую басовую мелодию, а когда повторял ее в третий раз, добавил контрапункт.

– Получилось как танец, – заметила девочка.

– Верно, – согласился Леоф. – А теперь послушай еще – сейчас я превращу ее в гимн.

Он оставил басовую партию и перешел на арпеджио.

– Или можно сделать ее печальной…

И мелодия тут же стала жалобной. Девчушка вновь улыбнулась.

– Мне понравилось, как вы это делаете. Как у вас получается делать из одной песни сразу несколько?

– Ну, этим я и занимаюсь, – ответил он.

– Но как?

– Ну… представь себе, что ты хочешь что-то сказать. Например: «Я хочу выпить воды». Сколькими способами можно это произнести?

Мери задумалась.

– Немного воды хочется.

– Хорошо. А как еще?

– Пожалуйста, дайте мне попить воды.

– Правильно. Вежливо.

– Я хочу воды. Сейчас же.

– Да, ты приказываешь. А сердито?

– Воды, и немедленно! – Она хихикнула, ее рассмешила собственная наигранная злость.

– И так далее, – сказал Леоф. – С музыкой все происходит так же. Существует много способов выразить одну и ту же идею. Вопрос только в том, чтобы сделать правильный выбор.

– А вы можете сделать все это с другой песней?

– Конечно. Какую песню возьмем?

– Я не знаю, как она называется.

– А ты можешь ее напеть?

– Наверное.

Она сосредоточилась и начала тихонько напевать.

Леоф обратил внимание сразу же на две вещи. Во-первых, девочка напевала главную тему из «Песни маленда», которую он написал всего несколько дней назад. Во-вторых, пение было практически идеальным по мелодии и высоте звука.

– Ты слышала эту мелодию здесь, не так ли?

Она смутилась.