Мертвый принц

– Давай! – крикнул Гильмер.

Они сбросили камень. Леофу хотелось посмотреть на результат, но кто-то бежал к ним вдоль парапета, и вряд ли ради Дружеской беседы.

Глава 7 Обнаружены

Река За смыла слезы Энни и унесла их в море.

На оливковых и апельсиновых деревьях, пробившихся сквозь трещины в древних плитах террасы, пели птички, ветер нес сладковатый аромат свежего хлеба и осеннего меда. В золотистых солнечных лучах лениво порхали стрекозы, а где-то неподалеку какой-то мужчина наигрывал на лютне и тихонько пел о любви. В город з'Эспино зима приходила медленно, и первый день новамензы выдался особенно теплым.

Но отражение Энни в реке казалось таким же холодным, как длинные бесцветные ночи северного Назгейва. Даже рыжие, как огонь, волосы виднелись лишь темной тенью, а лицо было бледным, словно у утопленницы.

Река увидела и показала ей, что у нее на сердце.

– Энни, – тихо позвал ее кто-то. – Энни, ты не должна быть на виду.

Но Энни даже головы не подняла. Она увидела в реке отражение Остры, тоже похожее на призрак.

– Мне все равно, – ответила Энни. – Я не могу вернуться в наш ужасный дом, сейчас не могу, в таком виде.

– Но там безопаснее, особенно сейчас… – Не договорив, Остра заплакала.

Она сидела рядом с Энни, крепко обхватив подругу за плечи.

– Не могу поверить, – через некоторое время проговорила Остра. – Просто невероятно. Это не может быть правдой. А вдруг слухи врут? В конце концов, мы ведь так далеко от дома.

– Хотелось бы и мне так думать, – сказала Энни. – Но новость принес гонец церкви. И я чувствую, что это правда. – Она вытерла глаза тыльной стороной ладони. – Все случилось ночью, когда те люди пытались убить и нас. Ночью, когда на небе появилась багровая луна и рыцари сожгли монастырь. Я должна была умереть вместе с ними.

– Но твоя мать жива, и Чарльз, твой брат, – тоже.

– А отец убит. И Фастия, Элсени, дядя Роберт, все мертвы. Лезбет пропала. Я этого не вынесу, Остра. Все сестры монастыря погибли, потому что оказались между мной и… – Она снова разрыдалась.

– И что же нам делать? – через некоторое время спросила Остра.

Энни закрыла глаза и попыталась разобраться в тенях, мелькавших в ее сознании.

– Естественно, нужно возвращаться домой, – ответила она наконец, причем казалось, что эти слова произнесла усталая незнакомка. – Все как она сказала…

– Кто? – спросила Остра. – Кто сказал? Ты о чем, Энни?

– Ни о чем. Просто мне приснился сон.

– Сон?

– Ничего особенного. Я не хочу об этом говорить. – Она попыталась разгладить платье. – Мне вообще сейчас ни о чем не хочется говорить.

– Давай пойдем в какое-нибудь тихое место. Может, в часовню. Уже почти три часа.

Заканчивалась сиеста, и город просыпался. На берегу реки стали появляться люди, возвращающиеся из своих домов в лавки и мастерские, и обманчивое чувство уединения рассеялось.

Мост Дачи Пелмотори соединял берега реки За в нескольких десятках перечи справа от них. Всего пару мгновений назад на нем царила тишина, а сейчас снова кипела жизнь. Как и другие мосты з'Эспино, он больше походил на огромное здание с двух– и даже трехэтажными лавками, закрывавшими обзор с обеих сторон, и девушки не видели людей, которые спешили по своим делам. Единственное, что открывалось их глазам, это красный фасад с темными ртами окон. Мост принадлежал гильдии мясников, и Энни слышала громкие голоса мальчишек, расхваливающих товар, глухие удары и звон ножей. Кто-то высунулся в окно и выплеснул прямо в реку полное ведро чего-то кроваво-красного, чудом не угодив в мужчину в лодке, который тут же принялся громко вопить и грозить мосту кулаком.

Когда около него плюхнулось содержимое другого ведра, он перестал ругаться и налег на весла.

Энни уже собралась встать, чтобы последовать за Острой, когда на них упала тень. Она подняла голову и увидела смуглого – как и большинство вителлианцев – и довольно высокого мужчину. Его зеленый камзол выцвел и был немного поношен. На ногах – один красный, а другой черный чулки. Рука незнакомца лежала на эфесе шпаги.

– Дена диколла, каснары, – сказал он и поклонился. – Почему такие красивые лица носят следы печали?

– Я вас не знаю, каснар, – ответила Энни. – Но доброго вам дня, и да благословят вас святые.

Она отвернулась, но он не понял намека и продолжал стоять около них, улыбаясь. Энни вздохнула.

– Идем, – позвала она Остру и потянула ее за платье.

Девушки встали.

– Я не причиню вам зла, каснары, – поспешно проговорил незнакомец. – Просто вы являете собой необычное зрелище – у нас на юге медные и золотые волосы редкость, да и акцент у вас очень милый. Вы северянки? Когда мужчина видит два таких сокровища, ему пристало сделать для них все, что в его силах.

Внутри у Энни все похолодело. Поглощенные горем, они с Острой забыли прикрыть платками головы.

– Вы очень добры, – быстро ответила она. – Но мы с сестрой как раз собирались домой.

– Тогда позвольте мне вас проводить.