Мертвый Пинкертон (СИ)

- Стефан, посадить мы их всё равно не посадим, она наверняка с налоговиками и с ментами в доле, если что, их в суде резник и Астахов защищать будут, а вот делиться можем заставить… Смотри, Патлатый опустил руки под стол, считает…

- Очень в опасную игру ты влезаешь, Данила.

- Зато скоро не пельмени жрать буду, а ананасы в шампанском.

-Осторожно, как бы тебя самого раки на дне Москва-реки жрать не стали.

- Тут пан или пропал. А что, лучше этой старухой с пропавшей дочкой заниматься? Она тебе хоть сто баксов дала?

- Обещала.

- Вот твои пельмени. Пиво будешь? Не стесняйся, сегодня гуляем. Отец в банке допзарплату, ту, что в особом журнале фиксируются, и на ту, что жить можно, а не официальную, вчера получил… Я не знаю, как у тебя, - продолжал Данила, а у меня позиция такая: пусть сегодня на мне костюм от "Большевички" и ботинки от " Красной Зари", но наступит час Х, и всё переменится. Увидишь меня с печаткой на пальце, в костюме от Версачи и в сорочке от Джани Армани.

Тем временем человек, которого Данила и Стефан называли Патлатым, у него была большая голова с крупными чертами лица и вьющейся шевелюрой, пересчитал переданные ему деньги, положил их в нагрудный карман хорошо сшитого  серого пиджака, подошёл к бармену и что-то сказал ему. Бармен исчез за ширмой из разноцветных навесных гирлянд. Скоро бармен вернулся на место, Патлатый уже сидел за своим столиком, а на подиум развинченной походкой вышел конопатый белобрысый юнец, вихлястый зад обтягивали розовые атласные клёши, впалую грудь драпировала широкая жёлтая сорочка с блёстками. Зазвучала фонограмма. Юнец сначала медленно, потом всё быстрее затанцевал, вертясь вокруг шеста. Патлатый получил от номера истинное удовольствие. Он притопывал ногой, хлопал в ладоши. Лысый, маленький круглый человек с сальной физиономией, покрылся пунцовыми пятнами, лицо его горело. Периодически, незаметно, для Патлатого, он ощупывал локтем оставшуюся лежавшую на его груди часть денег.

Принесли пиво.

- Кто это танцует? – спросил Стефан.

- Это Лёлик, новенький из Харькова. Хорошо работает,- отвечал Данила, с наслаждением пропуская сквозь зубы ледяное пиво.

-Значит, ты в этом деле участвовать отказываешься?

- Ну, сколько можно, Стефан?!... Ты знаешь, я, ночь через две, сторожем Литературный институт охраняю. Так я там больше, чем в твоём детективном агентстве получаю! Ты говоришь, за этой помойкой следить опасно, а неверных жён и мужей, чем мы большей частью занимаемся, отслеживать не опасно? Причём когда, для скорейшего завершения дела, не ищем виновника истинного адюльтера, а Полину подсылаем. Она подойдёт к контрагенту, потреплется с ним, пококетничает, мы это дело на видео запечатлим  и заказчице на стол. Да, действительно, ваш благоверный изменяет, вот доказательства, пожалуйте бабки. Или наоборот, Полина на камеру снимает, а я или ты к тёлке заказчика клеимся, и опять доказательства истинному или мнимому рогоносцу в руки, и в обмен – прайс. За это по голове нельзя получить? Сколько мы семей развалили? Этому тебя в МГУ, а меня в высшей школе милиции учили? Мне надоело, я хочу большого серьёзного дела с крупными бабками!

- Я всё понял, Данила. Не надо эмоций. Полину, по крайне мере, я могу использовать?

- Это её дело.

- Как её крыса, не сдохла?

- Спасибо, оклемалась. Она теперь её только рисом кормит.

- Вы с Полиной уже подали заявление?

- Собираемся.

- И ты ей рассказал о своей ориентации?

- Стефан, что за манера лезть в личное?... Я что, на мужчине должен жениться?

- Почему бы и нет?

- Не зарегистрируют. Полина – единственная известная мне женщина, которая не вызывает антипатии. Я женюсь на Полине, потому что она прилично готовит, а я люблю хороший стол.

- Особенно пельмени.

- Не юродствуй!... И запомни, я не знаю какие у тебя там представления, одно другому не мешает. Ты в кругу предрассудков, ещё скажи, что голубые СПИД переносят.

-Пошли!

Расплатившись, друзья направились  к выходу. Взглянув на деньги, официант проводил их презрительным взглядом. В дверях у Данилы  зазвонил мобильный телефон.

- А? Да… Какая-то Мария Абрамовна.

- Извини, я дал ей твой номер.

     Данила погрозил Стефану кулаком, передал трубку.

- Да… Хорошо…- Стефан выключил телефон.- На сестру старухи было нападение. Дойдём, Данила, тут рядом.

Данила тяжело вздохнул.

В Гардеробе Стефан отвязал Пинкертона, заспешил к дверям, подхватив под руку Данилу.

- Скорее уходим!

    На том месте, где сидел Пинкертон, осталась большая лужа.

     Вбежав на четвёртый этаж старинного бывшего доходного дома, Степанов позвонил в дверь. За его спиной тяжело дышал грузный Данила.

- Кто там?- спросили из-за двери.

Степанов узнал испуганный голос своей недавней посетительницы.

- Это я, Мария Абрамовна, Степанов из агентства.

   Мария Абрамовна открыла дверь. Она была всё в том же крепдешиновом платье и жёлтой кофте, как приходила тремя часами ранее в "Пинкертон".

- Проходите!