Мёртвый ноль

Ладно, сказал он себе. Отдохни. Есть ещё два часа дневного света, а потом ночью пойдёшь помедленнее, и ещё пару часов поспишь, пока козий будильник не пропоёт тебе в ухо.

Он присел на землю, держа раненую ногу выпрямленной, поёрзал пока не нашёл близкое к удобному положение — насколько вообще можно было в Афганистане найти удобство — и какое-то время отдышался. Через несколько минут он почувствовал себя слегка освежённым. Тут было не до криков «Семпер Фи!», но хотя бы какой-то просвет во всё усиливающейся разливающейся измотанности.

Время идти.

Ему подумалось, что было бы неплохо как-то оглядеться на местности. Он прополз на гребень гряды и, не вставая, вгляделся в пространство, которое только недавно прошёл. Оно было таким же, как и то, что ему предстояло пройти. Не было ничего, кроме зазубренной линии горизонта, словно весь мир состоял из одних только склонов и подъёмов, грань за гранью, бесконечных, цвета бесцветности афганской пустыни — серо-мышиного, пыльного, выцветшего розового, кофейно-коричневого, и даже растительность тут была какая-то бурая. Высокие кучевые облака собирались в небе- единственная чистая вещь в этом мире, цвета белого мрамора или алебастра. К востоку высились пакистанские горы. Он знал, что если обернётся, то увидит тень Гиндукуша в ста милях от него. Самые большие горы в мире видны издалека.

Он уже был готов собираться, как увидел их.

«Чёрт»…,- пронеслась мысль.… он скользнул назад, распутал свой халат, проделал все сложности чтобы отцепить СВД, висящую на спине и вернулся к кромке хребта. Понадобилось время, чтобы снова найти то место. Изначально он увидел какое-то дрожащее движение на склоне вдали, теперь там ничего не было. Приложив винтовку к плечу и открыв крышки линз, он устроился наготове на вершине хребта, уложив ствол винтовки в куст растительности. Нащупав свою пометку, которая отмечала лучшую для него настройку, пальцы крутанули фокусное кольцо грубого китайского прицела. Убедившись, что солнце не в том положении, чтобы выдать его, блеснув на линзах, Рэй поиграл с фокусом туда и обратно, желая в этот момент иметь стандартный 10-тикратный прицел морской пехоты вместо 4-хкратного Чи-Кома[15], попутно прокляв нелепую прицельную сетку с бестолковым дальномером, перекрывавшую много нужных вещей, и снова направил взгляд на подозрительную местность, пытаясь разглядеть то, что возможно было увидеть в китайскую оптику.

Ничего.

«Я знаю, что я видел что-то.»

Он решил выждать ещё время.

«Я видел их на гребне. Теперь они спустились с гребня, но они будут на следующем гребне и…»

Круз увидел их приближающимися, сначала появлялась голова, затем исчезала когда они спускались по склону русла ручья, который они только что пересекли. Одетые в хаки, в берцах, в бурнусах на головах, бородатые мужчины с шеями, замотанными в платки зелёно-чёрного рисунка, любимого многими здесь. Патронташи с магазинами накрест груди. Стоп, один парень в бейсболке цвета хаки, и это тот самый с тяжёлым «Барреттом» калибра.50, чудовищной винтовкой на грани возможности для переноски, двадцатипятифунтовое наказание, такое же неуклюжее, как чугунный кассовый аппарат и пригодное только для одной вещи: грохнуть Джонни Пуштуна с большого расстояния. У остальных были «Калашниковы», обычные в этой части мира, а у одного была за спиной пара гранатомётов.

Но даже в 4-хкратную китайскую оптику парень в бейсболке их выдавал. Да, он был бородатый, да, он был загорелый как орех от жестокого афганского солнца, да, он двигался с гибкой, переливающейся грацией пуштунского воина, который ходил по этим склонам тысячи лет, воюя с копьеносцами Александра Великого, с хиндустанскими захватчиками, и потом с войсками королевы Виктории, Михаила, Джорджа и теперь Барака. Всё это было так, но ещё вот что было: этот парень был белый.

Неизвестная команда наёмников Провинция Забул Юго-восточный Афганистан 20-35

— Мик, у нас немного времени остаётся- сказал Тони З.

— Я не хочу это слышать. Я хочу слышать: Мик, давай навалимся сильнее, чёрт бы его побрал.

— Мик, давай навалимся сильнее, чёрт бы его побрал, — сказал Клоун Крекерс.

— Не смешно, Крекерс.

Команда видела только холмы, холмы, холмы перед ними в угасающем свете. В последнем докладе парень был в полумиле от них, и они сближались. Однако, возможность выстрелить в угасающем свете быстро исчезала. А ночью Мик стрелять не хотел. Парни стреляют, будут вспышки, зрение засветится, а у них только один прибор ночного видения на всех, вдаль выстрелить не получится… нет, ночью никогда не знаешь, что пойдёт не так и очень мало шансов, что всё выйдет как нужно.

С другой стороны- если парень видел их, он может засесть со своей длинной винтовкой и начать выцеливать их издалека. Тогда, если он не выстрелит первым, Мик получит возможность убрать его со своего.50 «Барретта», который он нёс. С этой штукой можно сделать парня с расстояния в милю, а Мик пострелял людей достаточно чтобы знать как это делается.