Мертвый кортеж

От окружающего шума закладывало уши. Хмурые полицейские сновали туда-сюда, а заключенные, облепив решетки камер, встревоженно вертели головами и о чем-то неразборчиво балакали. Такер громко скрипнул зубами. Зоопарк, будь он неладен. Надо наводить порядок.

— Так, давай живо наружу, — повернувшись, велел Квинси сержанту с зонтиком. — И чтобы никого к двери не подпускал, а в особенности — проныр из «Вечернего Бокстона»! Понял, нет? Выполняй!

Сержанта и дух простыл. Капитан удовлетворенно кивнул и, подняв руки над головой, несколько раз хлопнул в ладоши.

Воцарилась тишина. Заключенные с интересом уставились на вновь прибывшего; иные, узнав капитана, опускали головы и прятали взгляды в пол. Копы замерли, кто где стоял, и даже Гафтенберг отвлекся от изучения трупа Гарри и поднял взгляд на Такера. Убедившись, что теперь он находится в центре всеобщего внимания, Квинси воскликнул:

— Первые трое, кто расскажет мне, что здесь случилось, будут досрочно освобождены и отпущены на все четыре стороны!

Пара секунд понадобилась бродягам, чтобы оценить широту капитанского жеста. Что потом началось!.. Заключенные тянули руки наружу, вопя и вереща. Кто-то рвался домой, к жене, кто-то — в трактир, к недопитой кружке пива. Лишь единицы, те, кому действительно негде было провести ночь, отступили к лавкам, дабы не участвовать во всеобщей толкотне. Такер наугад выбрал троих, а остальным велел заткнуться во избежание удвоения срока. Это подействовало; большинство сочло за лучшее умолкнуть, самых же импульсивных сержанты припугнули дубинками.

— Ведите их в камеру Гиллигана, — бросил Такер. — Послушаем, что они расскажут.

Он прошел в камеру и, усевшись на нары, стал наблюдать, как сержанты заводят внутрь одного бродягу за другим. Строго говоря, не все эти ребята были бездомными. «Бродягами» полицейские называли лишь тех заблудших, кто без особой цели слоняется по жизни, напивается в трактирах и дебоширит на улицах. На их руках нет крови, у многих имеются собственные квартиры, жены и дети. Отсутствуют только устремления и надежды. Прожить бы еще один день — и ладно.

Вскоре перед Квинси стояла вся троица: помятый мужичок в пиджаке (судя по размеру, с чужого плеча), пожилой гремлин с обвисшими мохнатыми щеками («Наверняка таксист!» — отчего-то подумалось Такеру) и высокий худющий парень с пшеничными усами, ничем не походивший ни на первого, ни на второго и, похоже, вообще оказавшийся здесь случайно.

Ненавистный Кефри опустился на нары рядом с капитаном. Идиотская улыбка по-прежнему не покидала его лица, отчего он больше походил не на инспектора ОВР, а на обычного психопата, чудом сбежавшего из клиники.

— Ну? — произнес Такер, рассматривая бродяг. — И что же здесь произошло?

— Сущая бредятина, сэр! — опередив других, с чувством воскликнул Пиджак. — Какой-то тип, в грязном свитере, пришел, как к себе домой, а потом прямо к надзирателю двинул. Ну и вот…

Гремлин беззастенчиво перебил мужичка и заверещал:

— Вот тогда парень из этой камеры — ну, которого вы привели часа два назад — начал звать надзирателя, а тот знай себе храпит!

— Он потом проснулся, — неодобрительно покосившись в сторону Таксиста, снова заговорил Пиджак. — И к кобуре руку потянул — хотел, видно, в гада этого выстрелить. Но не тут-то было! Тот и сам был с револьвером, ну, и всадил старому легашу пулю в лоб! Ой, простите за легаша… — запоздало спохватился мужичок и потупил взор. — Увлекся…

Капитан отрывисто кивнул и, жестом призвав заключенных к молчанию, напрямик обратился к третьему бродяге, неловко переминающемуся с ноги на ногу:

— Ты можешь сказать, что было дальше?

— Ну… Когда полицейский упал, — припомнил Усач, — убийца открыл камеру с этим… ну вот которого недавно доставили… и они драться начали. Новенький убийце в скулу двинул, а убийца его по башке револьвером и к выходу потащил, когда тот в обморок брякнулся.

— А потом снаружи металлический скрип послышался, как будто самоходку с тормоза сняли! — не вытерпев, вставил Таксист. — Точно вам говорю! Я самоходку по звуку узнать могу, даже если она в миле от меня грайверами рычать будет!

«Что же получается, Гиллигана забрали отсюда против его воли? — недоуменно подумал Такер. — Тогда он действительно не преступник, а жертва!»

— Как давно это случилось? — вслух спросил Квинси.

— С полчаса назад, — прикинул Пиджак.

— Может кто-то что-нибудь добавить? — уточнил Такер.

Бродяги замотали головами. Похоже, они действительно рассказали все, что знают.

— В таком случае благодарю за содействие, — сказал капитан и, повернувшись к двери, гаркнул:

— Роксбери!

— Да, шеф? — отозвались из коридора.

— Отведи эту троицу в управление и зафиксируй их показания, — велел Такер.

— А потом? — осторожно уточнил Роксбери, входя в камеру.

— А потом убедись, что они не воры-убийцы, — добавил Квинси, грозно глядя на стоящих перед ним бродяг. — И, если с этим порядок, отпусти их на все четыре стороны. Приказ понятен?

— Так точно, — отрывисто кивнул сержант. — Идемте… господа.

Обрадованные неожиданной амнистией, заключенные чуть ли не вприпрыжку устремились следом за Роксбери.