Мертвые хризантемы

Начать решили с театра драмы, и Полина, оказавшись перед зданием, в котором он располагался, замерла в восхищении. Этот стиль архитектуры назывался «сталинский ампир», его невозможно было перепутать ни с чем, и казалось странным, что подобное здание вообще появилось в таком небольшом провинциальном городке, а уж как оно могло сохраниться в почти первозданном виде – и вовсе непонятно.

– Нравится? – спросил подошедший сзади Кучеров.

– Даже дыхание перехватило, – призналась она, не отрывая взгляда от лепнины на фасаде.

– Между прочим, это одно из немногих зданий довоенной постройки, которые используются так же, как и тогда. Оно строилось для театра, им и осталось, его даже в девяностые никто не смог перекупить. Видите фигуры на фасаде? Это персонажи «Оптимистической трагедии», – объяснил Кучеров, указывая рукой. – Ради них даже звезду и герб, непременные атрибуты стиля, сместили на самый верх, их и не видно почти.

– Красота, конечно, невероятная. А внутри так же величественно?

– Почти. Там, конечно, реконструкцию проводили, ремонт капитальный, но фойе сохранилось, даже паркет лежит тот же – представляете, какая износоустойчивость?

Внутри театр оказался почти таким же, как все провинциальные театры, включая тот, что в ее родном Хмелевске. Пожилая вахтерша встала монументом, преградив им путь, потом долго и придирчиво изучала удостоверения и сличала фотографии в них с оригиналами, и Кучеров не выдержал:

– Евдокия Максимовна, что вы там хотите найти? Код банковской ячейки?

– Ты, Кучеров, как был грубияном, так и не изменился, – отрезала вахтер, возвращая удостоверения. – К кому идете?

– Нам бы к гримерам вашим попасть, они на месте? – спросила Полина, пряча удостоверение в сумку.

– Где же им быть. Чаи гоняют у себя, пока репетиция идет. Второй этаж, налево по коридору, третья дверь.

– Там написано, – вмешался Кучеров, разворачивая Полину к лестнице, и вахтер бросила им в спину:

– Можно подумать, Кучеров, ты сможешь эту надпись прочесть!

Оперативник захохотал и, когда они поднялись на второй этаж, объяснил:

– Это моя первая учительница.

– Какая славная женщина…

– Ага. Из таких и выходят лучшие на свете вахтеры – у них мухи и то по пропускам летают.

В гримерной, судя по доносившимся оттуда веселым голосам и взрывам смеха, что-то происходило. Кучеров постучал, и смех стих, зато послышалась возня и звук чего-то упавшего на пол. Дверь открылась, и на пороге появилась невысокая женщина в черном переднике с карманами, из которых торчали кисти:

– Вам чего?

Кучеров снова вынул удостоверение:

– Убойный отдел, майор Кучеров. Нам бы поговорить.

– Убойный? – нахмурилась женщина. – Кого убили?

– Не волнуйтесь, здесь пока никого. Так мы можем войти?

– Да, входите. Только… у нас тут… – она отступила назад, и Полина, войдя первой, поняла, в чем дело – в гримерной был накрыт стол и вовсю что-то отмечалось.

– Мы вас надолго не задержим, – пообещала она. – Я старший следователь Каргополова Полина Дмитриевна. Скажите, в театральном гриме используется белая рассыпчатая пудра?

– Конечно, – мгновенно ответила одна из трех женщин, сидевших за столом.

– А мы могли бы получить образцы той, что у вас есть?

– Да берите, нам не жалко. – Женщина встала и сняла с полки над зеркалом запечатанную банку.

– Нет, мне бы ту, что используется, не новую. И если у вас в работе несколько вскрытых упаковок, будьте добры предоставить все. Изъятие мы оформим.

– Да зачем вам? – спросила женщина, вынимая из гримстолов две вскрытые банки. – Вот.

Кучеров аккуратно упаковал обе в пакеты и, подмигнув гримерам, заговорщицки прошептал:

– Будем насыпать на хвост преступникам, чтобы следы более четкие оставляли.

– Спасибо, дамы, – произнесла Полина. – И последний вопрос: кто-то может взять из ваших владений что-либо, не сообщив вам? Иными словами – вход в гримуборные свободный?

– Да вы что! Мы всегда на ключ запираем, иначе тут все порастащат, дай им волю. Ключи есть у нас троих и один на вахте. Ну а с нашей вахты ключ рискнет взять только смертник, – улыбнулась старшая из женщин.

– Это я уже поняла, – улыбнулась в ответ Полина. – Спасибо, извините, что помешали.

Оказавшись на улице, Кучеров поднял пакеты с банками на уровень глаз:

– В обычном магазине не купишь, нужен специализированный.

– Сейчас это не проблема – можно в интернете заказать. Теперь надо сравнить с нашим образцом. Что – в ТЮЗ?

– Да, повторим наш удавшийся эксперимент. К счастью, там на вахте мои бывшие учителя не трудятся, – захохотал Кучеров, увлекая Полину на другую сторону улицы.

Психотерапевт

– Мне очень нужно с тобой поговорить.

Голос в трубке звучал так отчаянно и безнадежно, что невольно сжалось сердце.

– С тобой все в порядке?

– Нет! Нет, со мной не в порядке, не в порядке!

– Успокойся, пожалуйста. Мы все разберем, проговорим, решим. Не нужно так отчаиваться. Я тебе помогу. Когда ты сможешь приехать?

– Я не могу сейчас приехать, дверь заперта, а ключей нет.