Мертвее не бывает

— В этом нет ничего плохого, — добавила я. — Просто… Мне нравится в редакции. И я не считаю, что перегружена. Я просто занята.

Он продолжал молчать.

— Я ценю то, что ты обо мне заботишься, но для меня это не вариант. Я не хочу уходить.

Джаред сделал большой глоток вина и бросил на меня недоуменный взгляд.

— Ну ладно, хорошо. Я просто подумал… раз это мешает другим сторонам твоей жизни…

— Каким сторонам?

— Ну, во-первых, нашим отношениям, — сказал он. — За последнее время было несколько дней, когда я очень хотел увидеться, но не мог даже до тебя дозвониться.

Я уставилась в свою миску. Мне казалось, что я никогда не видела ничего менее аппетитного.

— Прости.

— Знаешь что? Забудь. Не хочу сейчас об этом говорить, — произнес он. — Хочу насладиться ужином.

Я откинулась на спинку стула, ничего не сказав.

Джаред тоже не ел. Он сидел и смотрел в тарелку, зажав вилку в руке. Пару секунд спустя он вздохнул.

— Извини, — сказал он. — Наверное, про такие ситуации говорят «чересчур остро отреагировал». Простишь меня?

— Конечно, — ответила я. Мне казалось, что мои нервы вот-вот лопнут. Я потянулась за бокалом и сделала большой глоток — быстро, чтобы не успеть почувствовать вкус.

Джаред начал успокаиваться.

— Может, расскажешь мне про редакцию? Раз тебе там так нравится.

И я рассказала. Про Эллиот, Марли, Чада, мистера Жанике… про все фотосессии, которые я провела. Ну, про все, кроме тех, где был Картер. Я подумала, что, если опишу Джареду людей, с которыми работаю, и забавные ситуации, которые со мной происходят, он поймет, почему все это так важно для меня.

К концу ужина я выпила весь бокал, и у меня немного кружилась голова. Все еще было неловко, хоть алкоголь и развязал язык. Внезапно я задумалась: сколько я уже говорю про то, как крута Эллиот? Пять минут? Или целый час?

— Мне пора домой. — Я встала, но комната поплыла у меня перед глазами.

— А по-моему, тебя нельзя отпускать, — сказал Джаред. — Не думал, что ты свалишься от бокала. Посиди немного, чтобы прийти в себя.

Я позвонила маме и сказала, что мы с Джаредом хотим посмотреть кино, но я буду дома к десяти. Слова выпрыгивали из моего рта, словно скользкие рыбешки, но мама, кажется, ничего не заметила.

Может, воды попьешь? — предложил Джаред.

Я покачала головой. Она болела.

— Мне просто надо присесть.

Он помог мне дойти до дивана и включил телевизор.

Я положила руку ему на бедро.

— Прости, — пробормотала я. — Кажется, я свалилась бы и от глоточка.

Он тихонько рассмеялся.

— Тебе к-к-кажицца, да?

— Я так сказала? — Слова казались слишком толстыми, их было трудно произносить.

— Нет. — Он нежно откинул волосы с моих глаз. — Извини. Больше не буду тебя дразнить.

Я зевнула ему в лицо.

— Я так устала.

— Да, ты и правда свалилась бы и от глоточка. — Он наклонился ко мне. — Но ты все равно очень милая

Я не успела почувствовать, когда закончился поцелуй. Я отключилась.

— Алексис?

В моих висках пульсировала боль, как будто я слишком туго завязала на голове бандану. Открыв глаза, я увидела, что надо мной стоит Джаред.

— Ой, — произнесла я.

— И тебе привет. — Он взял меня за руку и помог сесть

— У меня как будто вся голова подшипниками набита, — простонала я.

— Уже поздно, — сказал он. — Сможешь сесть за руль?

— Сколько времени?

— Девять сорок пять.

От этих слов мои глаза открылись окончательно. Неужели я проспала целых два часа?

— Я могу отвезти тебя домой на твоей машине и вернуться на такси.

— Я в порядке, я уверена. Это же был всего один бокал.

Джареду, похоже, стало неловко.

— Я щедро его наполнил.

— Но с тобой-то все в порядке.

Он пригладил мне волосы. Ощущать кожей прикосновение его прохладных пальцев было божественно, и я прижалась лицом к его руке.

— Я люблю вино, — сказал он. — Папа разрешает мне выпить бокал за ужином с тех пор, как мне исполнилось тринадцать.

— Со мной все нормально, — сказала я, поднимаясь. Комната закружилась у меня перед глазами, и я села обратно. Я была готова признать поражение. — Но я заплачу за такси.

— Потом разберемся, — сказал Джаред. — Схожу за курткой. Где твои ключи?

К тому моменту, как мы добрались до моего дома, я снова отключилась. Я забыла, что хотела дать Джареду деньги на такси. Я смогла только почистить зубы, переодеться в пижаму и свалиться на кровать.

Бывает, что просыпаешься, потому что тебе стало слишком жарко или холодно. Или оттого, что хочется пить или писать. Бывает, что тебя будит шум. А иногда просыпаешься просто так.

Я зевнула, потянулась и, вынув руку из-под подушки, немного встряхнула ею, чтобы кровь снова прилила к пальцам. Голова еще кружилась, так что я опустила ее обратно на подушку и снова закрыла глаза, пытаясь избавиться от ощущения, что все вокруг плывет.

И тут моей щеки что-то легонько коснулось.

Я нащупала пальцами что-то мягкое и влажное. У меня перехватило дыхание, и я изо всех сил шлепнула себя по лицу, как будто в темноте по мне полз паук. Выскочив из кровати, я включила свет.

На моей подушке лежал один-единственный желтый лепесток.