Полковник Белов собирал дорожную сумку. Позади было много работы, связанной с проверкой информации, предоставленный супервайзером ЦРУ Ником Миллсом. Исследования полиграфолога говорило о том, что перебежчик не врёт или делает это настолько искусно, что не вызывает сомнения в своих ответах. В любом случае, держать мистера Миллса в посольстве больше не имело никакого смысла. Директор ФСБ Бояров подписал приказ о переправке его в Москву и спецборт уже находился в воздухе, держа курс к Атлантике. Разговор с полковником Громовым так же был позади, в котором прозвучали лишь общие фразы и выражения с добавлением характерной терминологии согласно протоколу подобных случаев.
Мысли Евгения Павловича разбегались. Так происходило у него всегда перед встречей с Родиной, одновременно такой далёкой и близкой. Иногда полковнику Белову, казалось, что он не узнаёт мест родной Москвы. В его воспоминаниях она была совсем другой, а сейчас стала чужой и неузнаваемой.
Евгений Павлович вытащил из ящика рабочего стола пистолет «Glock 19» и, проверив наполненность магазина, сунул его в пластиковую кобуру. Он закрепил её на ремне и накинул сверху пиджак.
Дорожная сумка была собрана. Белов бросил её на диван в своём кабинете и включил телевизор, который висел на кронштейне, закреплённом на стене. Он переключил на новостной канал, продолжая следить за тем, будет ли заявление Гос департамента о мистере Миллсе. Молчание с их стороны наводило на определённые мысли, где сомнений становилось всё больше и больше. Либо это была такая тактика Гос департамента, по дискредитации предателя в лице российских спецслужб. В любом случае ответ от ЦРУ последуют, но каким он будет и какого характера, оставалось сюрпризом.