Мерцающий огонь

– Из-за этого и приехала. Пока не придумаю, что делать дальше, мне и жить-то негде. – Я помешала свой кофе, не отрывая от него взгляда. – Придется искать новую квартиру. Непросто, конечно, мне будет после пентхауса на Пятой авеню – но такое жилье на свою зарплату не потяну. Но я скорее на свалку переберусь, чем обратно к Малкольму.

– Ну, по крайней мере, у тебя есть работа. Ты самодостаточна. И надеюсь, ты понимаешь, что можешь оставаться у нас столько, сколько потребуется.

– Спасибо, пап. Я хоть выдохнуть смогу. А там и подыщу себе вариант.

По двору заметался порывистый ветер.

– У тебя есть какие-нибудь сбережения? – осторожно поинтересовался он.

– Да. Совсем немного, если честно, – Малкольм всегда покрывал наши расходы на проживание. Я откладывала по чуть-чуть с каждой зарплаты. Может, подсознательно ждала такого поворота судьбы. Не знаю. Просто хотела припрятать заначку на черный день. И правильно сделала.

Мобильный звякнул. Я выудила его из кармана джинсов и покачала головой:

– Опять он. Не сдается.

Откинувшись на спинку стула, я пробежала глазами очередное сообщение.

«Джилл, я не могу перестать о тебе думать. Пожалуйста, ответь и скажи, когда мы сможем увидеться. Я хочу извиниться лично, чтобы ты поняла, насколько я подавлен. Я вчера был сам не свой. И совершил самую большую ошибку в своей жизни. Прошу тебя, поверь мне. Клянусь, это был первый и последний раз. Меня тошнит от одной только мысли о моем поступке. Пожалел о нем сразу же – и теперь просто ненавижу себя. Пожалуйста, ответь. Дай мне еще один шанс. Я люблю тебя и не могу без тебя жить».

Я молча откинула со лба волосы.

– И что пишет? – спросил папа.

– Извиняется и умоляет дать ему еще один шанс. Но зачем? Изменил один раз – изменит и второй, верно?

– Не знаю. – Отец тяжело вздохнул.

Не собираясь отвечать Малкольму, я положила телефон на стол.

– Вы с мамой когда-нибудь изменяли друг другу?

– Боже милостивый. Нет, конечно.

– Вот видишь. – Я выразительно подняла палец. – Ты либо изменник – либо нет. Середины быть не может.

– Наверное, так и есть.

Я наклонила голову и с любопытством уставилась на отца.

– Как-то неуверенно это прозвучало. Ты со мной не согласен?

Папа пожал плечами:

– Иногда кажется, будто знаешь человека от и до. А потом вдруг понимаешь, что знать все о ком-то – даже о самом близком – попросту невозможно. Вероятно, люди, которых мы считаем хорошими – очень-очень хорошими, – всего лишь умеют хранить секреты лучше других.

Я нахмурилась:

– Ты о чем, пап? Это как-то связано с тем, о чем ты хотел поговорить?

Он невидящим взглядом уставился в окно над раковиной.

– Вчера я кое-что нашел на чердаке – и теперь не знаю, как поступить.

– Что именно ты нашел?

Он снова посмотрел мне в глаза:

– Думаю, сначала тебе самой надо взглянуть, а потом… – Он так и не сумел закончить мысль.

– Что потом, папа?

– Не знаю. Пойдем на чердак – а то мне скоро за бабушкой ехать. Она освободится в три. – Он глянул на часы. – Немного времени у нас есть. Примерно час.

– Хорошо. – Заинтригованная, я опрокинула в себя остатки кофе и встала из-за стола.

Глава 2

Прошло много лет с тех пор, как я в последний раз переступала порог бабушкиного чердака – еще до смерти мамы. Тогда мы поднимались по скрипучей лестнице с дедушкой Джеком, и я строила дом из простыней, накинутых на древнюю мебель и ворохи коробок. Настоящее приключение! Дедушка рассказывал мне страшилки, я просила еще и еще, пока с визгом не сбегала от него вниз по лестнице.

Бабушкин чердак всегда казался мне обиталищем призраков. Возможно, дело было в паутине и дохлых мухах на подоконнике. Или в завываниях ветра под крышей, от которых весь дом поскрипывал, будто застигнутая штормом старая каравелла. Или в прелом запахе сырого дерева и коробок с заплесневелыми фотоальбомами, бережно хранившими снимки давно ушедших из этого мира людей.

Чердак остался таким, каким я его помнила: крышу поддерживали толстые деревянные балки, сквозь щели в стенах пробивались солнечные лучи. Только вот раньше он не казался мне таким тесным. У окна по-прежнему скучало плетеное кресло-качалка. Я отчетливо, словно это было вчера, вспомнила, как привязывала к его ножке веревку и раскачивала, воображая, будто это делает призрак. Лишь бы напугать дедушку Джека.

– Я поднялся сюда вчера, – начал папа. – Думал немного утеплить стены – говорят, зима будет суровой. И нечаянно наткнулся на кое-что… памятное.