Читаем Мэриел из Рэдволла полностью

Случилось это по весне,Когда сияли дали, —Спекла Жермена пирожки,Чтоб к чаю их подали.Ах, сколько ягоды леснойПоложено в них было!Их остужаться на окноЖермена положила.А мимо Гонф, Король воров,С утра не ев ни крошки,Шагал — и видит пирожкиЖермены на окошке!И Гонф немедленно туда подкрался тихой сапой —Румяный самый пирожок украл он ловкой лапой.Пришла Жермена, скоро чай, — и видит: сам не свой,С оружьем, под окном наш Гонф стоит как часовой.«Зачем стоишь ты здесь с мечом?» — спросила тут Жермена.«О аббатиса, — молвил Гонф, — тут кража и измена!Стащила птица пирожок, что испекла ты к чаю.Ее прогнал я и теперь стою и охраняю».Сказала аббатиса: «Ох! Нет с птицами мне сладу!И впредь, коль буду пирожки я печь, — тебе, дружок,Всегда положен от меня отдельный пирожок».

Кроты покатились со смеху, попадав на траву:

— Урр! Ну и Гонф, ну и прыткий парень!

— Ишь какой хитрый — получил аж два пирожка!

— Иди-ка сюда, дружище, — подозвал Сакстус крота по имени Вильям. — Может, теперь ты нам споешь? Говорят, среди кротов ты первый певец.

Вильяма не пришлось просить дважды: он поднялся с травы и, неуклюже переваливаясь, подошел к флейтисту, потом пригладил свою бархатистую шерстку, потер нос, сжал крепкие лапы в кулаки и затянул песню; как и у большинства кротов, у него был хриплый бас.

Компания что есть мочи забила в ладоши; певец поклонился и послал всем воздушный поцелуй, при этом так сморщил нос, что его глазки-бусинки почти скрылись И круглыми щеками.

Вильям решил ответить любезностью на любезность:

— Теперь твой черед, Сакстус.

Сакстус насупился и смущенно замахал лапами:

— Нет, что ты, у меня ни голоса, ни слуха. Когда я пою, всем кажется, будто взбесившийся дятел стучит клювом по дереву.

Дандин похлопал друга по спине:

— Ну что ты ломаешься. Смотри, станешь таким же книжным червем, как брат Губерт. О, я кое-что придумал!

Не хочешь петь, расскажи какой-нибудь стишок. В старых книгах и пергаментах, в которых ты вечно роешься, наверняка полно всяких занятных стихов. Давай, не стесняйся.

Сакстус молчал, уставившись в землю. Наконец он судорожно перевел дух и откашлялся:

— Ну хорошо… Только предупреждаю, не жалуйтесь, если не понравится. Это стихотворение… Я наткнулся на пего в старинной рукописи. Странное оно какое-то, не поймешь толком про что… Но мне почему-то нравится.

И Сакстус стал читать стихи:Ветер ледяной над дикой странойПоет о том, что грядет:«Среди крошева льдов, где могила судов,Остров встает из вод.Бушуют валы у огромной скалы,Кровью окрашена ночь —Туда поневоле, вкусив черной доли,Попали отец и дочь.Дух захватило, сердце застыло,Когда Неистовый тать,Прислужник ада, несчастное чадоПосмел волнам предать.О ты, чья рука верна и крепка,Чья легенда еще впереди,Ты встанешь в слезах на красных камняхИ споешь с печалью в груди».

Когда он смолк, в воздухе повисла неловкая тишина, никто не проронил ни слова. Все недоуменно смотрели на Сакстуса, а тот, окончательно смутившись, переминался с лапы на лапу. Хорошенькая Роза первой нарушила молчание:

— Нашел что прочитать. Белиберда, иначе не скажешь. Нет, я такие стихи не люблю — ни складу ни ладу. — И она ловко взлетела вверх по стволу дуба, осыпая всех листьями и мелкими веточками.

Дандин, чтобы как-то сгладить тягостное впечатление, захлопал в ладоши и закричал:

— Молодчина, Сакстус! Здорово прочел!

Остальные тут же его поддержали, но их прервала матушка Меллус:

— Эй, молодежь, хватит прохлаждаться! Идите-ка соберите нашу детвору, а то меня на все не хватает. Время обедать. В саду уже накрыты столы. Только прежде чем усядетесь, я проверю, чисто ли вымыты лапы.

Дандин с Сакстусом отправились к южной стене аббатства, где стояла умывальная бочка.

Перейти на страницу:

Похожие книги