Мэр

Алена задумалась. С тех пор, как она приняла новую финансовую политику, Куксо уже не имел никакого влияния на ее капиталы. Но вот о прошлом Боря знал многое. Нет, в ее прошлом явного криминала не было, но кто, как не она, знал силу и назначение этой мясорубки: прав ты или не прав, а с той стороны все одно выйдет фарш.

– И как его вывезти?

– Сейчас – никак. Его бы в деревню какую отправить, на домашнее масло и бабушкины пирожки… пока не уляжется. И лучше, если без телевизора, чтобы не переживал.

– Сделаешь?

– Без проблем.

Алена поблагодарила и отключила связь. Одно дело было сделано, оставался визит в нотариальную контору и… детдом.

Алена вытерла непрошеную слезу. Едва она узнала, что беременна, внутри мгновенно зазвучали слова Гермогена: «Приняв сироту, вы, в глазах Господа, не закрываете для себя ни одной двери, а, может быть, открываете их все».

– Открываете их все… как просто.

Прежде для умной, иногда язвительной, невзирая на веру, Алены слова Гермогена могли прозвучать цитатой из «мыльной оперы», дешевой сентенцией из арсенала вербовщика душ. Но с той секунды, как она заглянула в побелке в «глазок», мир изменился. Гермоген был не просто прав – он был прав единственно возможным образом.

Зачинщик или защитник

Еще по дороге обратно в суд Колтунов заметил необычайное оживление и скопление оперативных машин. В зале суда его ждали прокурор Джунгаров и начальник отдела по борьбе с оргпреступностью Брагин, и видок у них был… злой и одновременно какой-то похоронный.

– Что стряслось? – насторожился Колтунов.

– Что тут у вас за побоище устроили? – недовольно посмотрел Брагин на судью.

Колтунов удивился и тут же вспомнил, как выбирался из кабинета через коридор.

– Вы про журналистов, что ли? Так вроде бы приставы разобрались.

Брагин недобро прищурился:

– Моих сотрудников избили прямо в заде суда. Вы понимаете, что это значит? Это же уголовное дело!

Колтунов озадаченно глянул на прокурора. Тот, подтверждая сказанное, кивнул:

– Мы все видели. Адвокат Павлов устроил. Думаю, придется принимать меры.

– Легок на помине… – ненавидяще произнес Брагин.

Колтунов обернулся.

Адвокат шел по коридору, увлеченно рассказывая нечто немыслимо веселое – кому бы вы думали? – секретарю Ане. И она смеялась его шуткам, смущенно прикрывая ладошкой свой соблазнительный ротик.

«Вот как…» – насупился Колтунов.

Парочка, увидев поджидавших их суровых мужчин, остановилась. Аня спряталась за адвоката, а Павлов повел плечами, сделал еще два шага навстречу и внимательно оглядел оперативников.

«А ведь какой удачный момент! – осенило Колтунова, и он бросил взгляд на Джунгарова. – Если уголовное дело будет возбуждено, Павлова можно будет вывести из процесса!»

– Господин адвокат, как вы объясните нападение на сотрудников милиции? – угрожающе начал Брагин.

Павлов усмехнулся, но не успел и рот открыть, как из-за его спины выскочила Анюта и яростно набросилась на Брагина:

– Ага! Нападение! Они еще во время процесса вели себя ужасно! Побили на моих глазах и вытолкнули Заварзина, свидетеля! Потом устроили давку и драку в коридоре и в зале. А на нас напали прямо во дворе! – Анечка повернулась к Колтунову: – Дмитрий Владимирович, это ужас какой-то! Если бы не господин Павлов, они бы и меня побили! Особенно вон тот, с щекой оцарапанной. И нечего отворачиваться, я тебя запомнила!

Совершенно сбитый с толку, судья посмотрел на разгневанную секретаршу, затем – на скромно помалкивающего адвоката, затем на оцарапанного оперативника Пятакова. Он ничего не понимал!

Бред

Рашид Абдуллаевич сразу оценил все значение инцидента. Павлова можно было не просто вывести из процесса – он вылетал с треском! Но что-то все время не срасталось.

– А кто разрешил журналистам в зал войти? А? Я вас спрашиваю? Кто? Ну?! Кто? – орал на адвоката Брагин.

– Да, собственно говоря, – Павлов посмотрел на Колтунова наивными глазами, – Дмитрий Владимирович, вы же сами сказали. В присутствии прокуроров. Так ведь?

«Бред…» – вздохнул Джунгаров, однако так оно и было.

И Колтунов нервничал, а секретарша Анечка яростно выскакивала из-за спины Павлова и так же яростно кидала оцарапанному и, видимо, чем-то напугавшему ее Пятакову все новые и новые обвинения.

– Но это вовсе не давало вам повода все крушить и драться! – уже оборонялся вместе с подчиненным Брагин.

Джунгаров помотал головой, но наваждение не проходило. Выходило, что оперативники при свидетелях побили свидетеля, устроили нападение на секретаря, разгромили вместе с журналистами судебный зал, а этот адвокат чуть ли не герой! И тут вновь заговорил Павлов:

– Господа, давайте уладим это недоразумение. Откуда мне знать, кто прыгает на меня из кустов?! Я чисто машинально защищался.

Брагин взорвался:

– Ага! Защищался и положил во дворе троих сотрудников! И не думайте, что вам удастся избежать ответственности! Мы возбудим уголовное дело!

Павлов выставил вперед руки:

– О чем вы говорите? Какие сотрудники? Мне никто не представлялся! Обяжите их впредь показывать удостоверение! И называть свое звание и должность. Кажется, так предписывает закон «О милиции»?