Ментаты Дюны

Она не желала директору Альбансу такой жестокой участи, но чувствовала свою беспомощность и не могла его спасти. Ей хотелось, чтобы он каким-то образом бежал и скрылся, как это удалось Туру Бомоко, когда вместо него казнили остальных членов комиссии. Она думала, не получится ли так же и здесь. Гилберт очень умный человек.

– Если бы директору Альбансу удалось бежать, – спросила она, – Манфорд захотел бы казнить кого-нибудь вместо него?

– Думаю, всех учеников, – ответил Эразм.

– Я не хочу, чтобы они умерли, но не хочу и смерти директора Альбанса.

– Все люди умирают. Разница только в сроках. Идем, нужно спешить.

– А куда мы отправимся потом? – спросила Анна.

– Этого я еще не рассчитал.

Анна пробралась мимо изогнутого корня, стараясь не упасть в воду, где блеск серебра говорил о блуждающих по ночам бритвозубах, похожих на отражения осколков зеркала. Продвигалась она очень медленно, с трудом.

– Тут неглубоко, – заметил Эразм. – Быстрее было бы идти вброд.

– Меня съедят рыбы, – ответила Анна.

Сфера сказала:

– Это можно исправить.

В воде мелькнул голубой огонь, электрический разряд наполнил болотный проток холодным пламенем. На поверхность, как пузыри в котле, брюхом вверх поднялись сотни мертвых серебристых рыб.

– Гилберт разместил вокруг школы много защитных средств, но я счел их неэффективными и кое-что добавил. Теперь проток безопасен. Я скажу, когда тебе снова нужно будет подняться на корни.

Полностью доверяя ему, Анна спустилась в холодную воду и пошла вброд. Сейчас, не опасаясь бритвозубов, она шла по манграм быстрее, но знала, что есть и другая опасность – вокруг лагеря бродили разведчики-батлерианцы.

Она шла с плеском и услышала поблизости жужжание ночных насекомых. Анна с головой ушла под воду, надеясь, что бритвозубы еще не могут до нее добраться. В поисках крови насекомые летели низко, касаясь воды, но потом исчезли. Наконец Анна вынырнула – с головы стекала вода – и пошла дальше.

Через несколько минут Эразм сказал:

– Предлагаю тебе снова забраться на корни. Я разрядил в воде свои пульс-батареи, но могут появиться новые бритвозубы.

Анна ухватилась за корни и осторожно забралась на них, старательно выбирая опору. Небо над головой начало светлеть – близился рассвет. Поглядывая в сторону лагеря батлерианцев, Анна заметила движущуюся в манграх неясную фигуру – и в тот же миг человек увидел ее. У него были широкие плечи, голова обернута какой-то тканью. Глаза ярко блестели в болотной тени.

– Ты девушка, которая нужна Манфорду, сестра императора. – Перепрыгивая с корня на корень, человек направился к ней. – Идем со мной, и мы успеем увидеть казнь директора.

Держась за ветку, Анна отшатнулась и перешла на другой корень. Острые ветви царапали ее, но она не ощущала боли. Сейчас Эразм не мог ей помочь.

Батлерианец погнался за ней – быстро и проворно. Это, должно быть, был опытный охотник, привыкший жить под открытым небом, и он намеревался ее поймать. Он схватил Анну за руку и подтащил к себе. Она хотела закричать, но передумала: шум только привлек бы внимание тех, что в лагере, а она не знала, как сопротивляться этому мускулистому мужчине.

Она уже хотела просить Эразма о помощи, но услышала в сознании множество голосов – голосов поколений давно умерших женщин. Они устремились в ее мысли, показывая то, чего не мог показать Эразм. И мышцы ее начали действовать по собственной воле, как сжатые пружины.

Она вырвала у преследователя свою руку. Двигаясь так, словно кто-то другой управлял ее движениями, Анна прижала обе руки к его груди и сильно толкнула, сбив батлерианца с ног. Удивленный, он опрокинулся в воду. Забился в панике… но ни одна рыба его не тронула. Он рассмеялся.

– Я промок, но невредим.

И осклабился.

Эразм в ее ухе сказал:

– Позволь мне.

В воде взорвалась голубая электрическая зарница, словно в болоте растворилось северное сияние. Батлерианец судорожно задергался и упал в воду животом вверх, как дохлая рыба.

– Надо идти, – произнес голос Эразма в ее ухе. – Позволь теперь мне направлять тебя. Мои периферийные шпионские глазки заметили нежданного гостя, который может помочь нашему бегству.

Анна ни о чем не спрашивала.

– Говори, что делать.

В предрассветной мгле Анари Айдахо вошла в палатку. Тела трех мертвых стражников унесли, разрез в задней стенке палатки зашили. Теперь убитых Драйго стражников заменили восемь батлерианцев, хотя Гилберт не пытался бежать.

– Когда взойдет солнце, директор, вы примете смерть от моего меча, – сказала Анари. – С вашей стороны разумно и благородно, что вы не воспользовались возможностью и не убежали.

– Я дал слово, – ответил Гилберт. – И объяснил это ученику, который с самыми лучшими намерениями пытался меня спасти.

– Он убил троих верных. Он тоже умрет. – Лицо Анари потемнело. – Мы найдем его и убьем.

– Не думаю.

Гилберт верил, что Драйго выполнит его просьбу; он все поставил на это.

Анари долго ждала в напряженной тяжелой тишине, но спорить не стала.

– Вождь Торондо знает, кто вы. Он никогда не отменит ваш приговор.