Меня зовут Виктор Крид

Нет, ну а чего я ждал? Что мою, такую из себя, Очень Важную Персону будет на пороге сам Один встречать с хлебом-солью?.. Понятно, что такое было бы перебором, но всё же…

Или… или у них вообще никакой защиты-сигналиации на случай таких вот прямых пространственных проникновений нет? Не, ну не может же такого быть, что б, прям всё связанное с охраной периметра, было на одного Хеймдалля сброшено? Ведь не может же?.. Нет?

Хотя, какая мне разница? Я пожал плечами и свернул портал. После чего неторопливо двинулся в ту сторону, где была расположена двести вторая дверь в «Чертог Одина», через которую, в прошлый раз, уходило то подразделение Эйнхериев, с которыми я бухал в прошлый раз. Ну а что? Я тут всё равно больше никого не знаю, кроме той беглянки и самого Одина. К первой меня вряд ли пустят, а ко второму сам не пойду… Хм, или наоборот? Честно говоря, идти не было желания ни к первой, ни ко второму.

Дошёл до двери, по пути встретив пять или шесть местных, которые обратили на меня внимания не больше, чем на пролетающую мимо окна чайку. Дверь не была заперта, но сам зал, в который я, ради интереса, заглянул, был пуст и скучен. Но очень впечатляющ — всё ж, он огромен. Настолько гигантичное архитектурное решение на Земле, с её нынешним технологическим уровнем, просто невозможно. А здесь вот — есть.

В прошлый раз здесь было людское море, что шумело и колыхалось, вздрагивало и орало здравницы, такое, что от него начинало рябить в глазах. Сейчас, тут была пустота. Звенящая и гулкая, словно в каком-то храме. Стоя на изукрашенном сложными «3D» рисунками полу этого зала, глядя вверх и по сторонам, я начинал чувствовать себя муравьём, ползущим по полу концертного зала филармонии, настолько всё было большое и высокое.

Да что уж говорить о зале, если даже сами двери такого размера, что сравнение меня, дяденьки совсем не маленького, с муравьём на их фоне, почти не будет грешить против истины. Сколько в них было? Если на глазок и по самым скромным прикидкам, то метров семьдесят высотой. И метров девятнадцать-двадцать шириной. Такая вот двустворчатая громадина. А отворяется и звтворяется мягко, без скрипа, почти без усилий, тихо и плавно.

Да — странное чувство испытываешь, когда стоишь на пороге чего-то настолько монструозного. Странное и противоречивое. Но величием места проникаешься.

Однако, я не турист. И пришёл не диковинками любоваться. Так что надолго в этих дверях не задержался. Да и вообще в зале: открыл, заглянул, посмотрел, что никого нет, притворил за собой створку и пошёл тем путём, которым, по логике вещей, приходили и уходили Эйнхерии.

Золотой Город. Красивое место. Но, либо у того, кто его строил, были серьёзные комплексы по поводу роста и размера, либо весь этот комплекс зданий, переходов, коридоров, дорог и помещений строился из расчёта на совершенно иные габариты существ, что будут им пользоваться. К примеру, на тех же ледяных великанов. Они бы здесь чувствовали себя прекрасно, не испытывая никаких стеснений. Однако, подобная архитектура имеет, как минимум, один серьёзный недостаток: от угла до угла топать замучаешься: коридоры и переходы тянутся на километры и километры.

«Много ходить — полезно. Движение — это жизнь!», — подбадривал сам себя я такими мыслями, пока шёл от «Чертога» к, как выяснилось сначала по шуму впереди, а после и по личным зрительным наблюдениям, тренировочной площадке двести второго подразделения Эйнхериев. К стыду своему, так и не узнал, как они себя называют. Какое у них, так сказать, «административное деление». Хотя? Не всё ли мне равно? Хоть полки, хоть бригады, хоть хирды или центурии.

Круглая площадка с полом, состоящим из смеси песка и опилок, ровным и утоптанным. На площадке ряды воинов в тяжёлой, но, если судить по виду, не боевой, а тренировочной броне, с оружием, под счёт командира отрабатывают стойки и удары. Громкие команды, чёткие движения, слитные выдохи, свист рассекаемого воздуха… класс!.. Глава Федерации Боевых Искусств внутри меня испытывал непередаваемое эстетическое удовольствие, глядя на эти ряды и колонны, на синхронность действий, на отсутствие халтурщиков и разгильдяев, мешающих другим заниматься и заставляющих постоянно тратить на них внимание, уменьшая общую эффективность тренировки.

Командир, уловив моё приближение, по едва слышному шороху ли шагов, по движению ли воздуха, по смене ли освещённости, по чему-то ещё, чему я не смогу подобрать названия, но что входит в общее понятие «интуиция Воина», повернулся через плечо, блеснув на свету кожей своей лысой головы с двумя длинными линиями синей татуировки, заменявшей ему отсутствующие волосы. Всмотрелся в меня и расплылся в улыбке. Причём, дырки, на месте выбитого мной на памятном пиру зуба, уже не было. Хм, хорошая медицина в Ассгарде. Или протезирование.

— Виктор, — поприветствовал он. — Какими судьбами?

— В гости зашёл, — ответил ему я. Понимали мы друг друга всё ещё с трудом, от того фразы строили как можно проще, однозначнее и короче.

— Выпивки нет, — сказал он, продолжая улыбаться.