Мемуары

Он задумал удалить Моркова. В тот момент было чрезвычайно важно возобновить добрые отношения с Францией. Ввиду этого послом к первому консулу надо было назначить человека, способного контролировать его политику, сдерживать ее и уметь поддерживать достоинство России. Эту важную миссию возложили на графа Моркова, который с радостью взял ее на себя. Он догадывался, что внушает к себе мало симпатии со стороны Александра и не найдет в Петербурге удовлетворения своему честолюбию. Притом ему было очень приятно вновь увидеть Париж после революции, играть там видную роль перед Бонапартом и другими новыми знаменитостями.

Граф Морков не всегда оправдывал свою репутацию искусного дипломата. Его легкомыслие было причиной ужасного недоразумения, из-за которого расстроилось бракосочетание шведского короля со старшей великой книжной, что ускорило смерть Екатерины. Несмотря на свое отвращение к первому консулу и его министрам, граф Морков не сумел ничем помешать расчленению Германии, совершенному ради вознаграждения князей, потерявших часть своих земельных владений, и для удовлетворения жадности Пруссии. Дело это было представлено на усмотрение императора Александра в совершенно законченном виде, когда уже было слишком поздно и невозможно что-либо изменить. Моркову надлежало предупредить его и не допускать до этого. Россия должна была спешить выступить со своими условиями относительно качества и количества этих земель до тех пор, пока все статьи договора и размер земельных вознаграждений не были еще окончательно установлены Францией, устроившей настоящий торг на эти земли. Несомненно, трудно было бы достичь хорошего результата, но все же необходимо было употребить хотя какие-нибудь усилия для его достижения. Граф Морков ничего подобного не предпринял. Он не обеспечил для русского кабинета достаточно времени для того, чтобы дать ему возможность высказать свое мнение и настоять на его выполнении; благодаря этому Россия была вынуждена присоединиться к этой сделке, как ребенок, которого могут заставить делать, что угодно.

Граф Морков, давнее создание Зубовых, стал на сторону Зубовых в их ссоре с Безбородко, что погубило его в глазах Павла. Нужно ли добавлять, что он был врагом Польши и что вместе с Зубовым он высказался за ее разрушение, так как все его воззрения и чувства были в соответствии с этим фактом. Он был воплощением духа государства и государственной дипломатии, несправедливой и безжалостной.

Морков был расточителен и очень неприятен в денежных делах. Он любил подарки, но принимал их лишь в тех случаях, когда был уверен, что это не заденет его гордости.

Нужно признаться, что назначение графа Моркова не могло способствовать прочному скреплению согласия между двумя правительствами. В этом отношении он составлял полную противоположность с добрым и тихим генералом Гедувилем. Его лицо, изрытое оспой, постоянно выражало иронию и презрение. Круглые глаза и рот, с опущенными углами, напоминали тигра. Он усвоил себе речь и важные манеры старого версальского двора, прибавив к этому еще большую дозу высокомерия. В его обращении было мало вежливости и ни следа учтивости. Он прекрасно говорил по-французски, но его слова были большей частью едки, резки и неприятны; в них никогда не проскальзывало и тени чувства. Этот-то перл русской дипломатии был отправлен во Францию, в знак выражения желания России остаться с Бонапартом в дружбе. Вначале консул принял Моркова с большой предупредительностью и остался доволен его действиями при переговорах о земельных вознаграждениях и тем, что он допустил Францию осуществить раздел Германии. Тем не менее через некоторое время презрительная манера обращения и сарказмы, которые охотно позволял себе граф Морков в салонах, вызвали к нему со стороны первого консула сначала холодность, а затем привели и к настоящим между ними столкновениям. Одно из них было настолько резко, что русский посол не мог сомневаться в том, к чему оно клонилось.

Наполеон на одном собрании решил излить свою злобу на русского посла, а вместе с тем возможно чувствительнее оскорбить в его лице представителя русского правительства. Он избрал для этой цели первого попавшегося поляка. Случайно он напал на человека самого ничтожного, смирного и боязливого. Может быть, он выбрал его умышленно, чтобы не оставить никакого сомнения, что делает это с намерением уязвить самолюбие Моркова. Одним словом, Бонапарт, заметив в толпе некоего М. Z., человека глуповатого и ничтожного, схватил его за пуговицу, растолкал скрывавшую его толпу и, обратившись к нему, стал грубо и резко говорить о разделе Польши, нападая на тех, кто допустил и совершил этот раздел, после чего покинул собрание, даже не поклонившись Моркову.